Познавая боль. История ощущений, эмоций и опыта

Конкретные слова, которые рассматривались для включения в опросник, взяты не только из популярных СМИ. Мелзак и Торгерсон обратились к старым попыткам исследователей обозначить и категоризировать типы и свойства боли. В первую очередь были исключены слова, сочтенные «неуместными» (без объяснения причин), а затем составлен список «на основании медицинской литературы» (без каких-либо ссылок). В результате получился перечень из 102 слов, отобранных, как представляется, исключительно на основании собственных соображений авторов. Слова разделили на категории — сенсорная, аффективная, оценочная, — дробившиеся на подразделы в соответствии с разными типами и интенсивностью боли. После этого список показали фокус-группе из двадцати человек с университетским образованием, которые подтвердили или опровергли оправданность включения слов в соответствующие категории. Прежде чем продолжить анализ опросника, необходимо отметить одну важную методологическую проблему, изначально «заложенную» в исследование. В поисках актуального языка боли не опрашивали пациентов. Список дескрипторов был составлен экспертами и утвержден узкой группой испытуемых. Таким образом, как бы ни использовался опросник, он заведомо навязывает пациентам специфический язык, который врач готов воспринять и использовать для диагностики и лечения. Получалось, что возможность описать опыт ограничивалась характеристиками, включенными в исследование, а разновидности переживания боли, не имевшие в экспертной среде словесного выражения, и вовсе были из него исключены. Опросник, как и многие измерительные механизмы прошлого, скрыто воспроизводил взгляды своих создателей. К этому добавилась попытка применить полевую лингвистику, чтобы разработать шкалу интенсивности боли внутри подразделов. Из 180 участников этого исследования лишь 20 были пациентами, и все они оказались «белыми англоговорящими протестантами с низким уровнем дохода», которые «проходили лечение в специальной поликлинике для бедных, расположенной в трущобах Монреаля»[237]. Они не предлагали собственный язык, а лишь реагировали на предложенный извне и давали ему оценку. Таким образом, возможности исследования конкретных качественных характеристик боли с помощью языка оказались ограниченными. Поэтому удивительно, что на основе этого исследования появился «Болевой опросник» Мак-Гилла, который распространился по всему миру и стал важным инструментом диагностики и контроля боли — изначально исследование стремилось не к этому.

Цель исследования и сделанные выводы имели огромное значение. Ученые намеревались расширить поле изучения боли и уйти от простых измерений сенсорной интенсивности. Единодушная оценка значений слов и их расположения на шкале интенсивности позволила Мелзаку и Торгерсону утверждать, что логика исследований боли ущербна: если исследователь «заявляет, что А-дельта-волокна передают информацию о колющей боли, а С-волокна — о жгучей», он должен найти и те «волокна, которые передают информацию о судорогах, давящей или дергающей боли». Если исследователь «считает, что разные виды боли соответствуют волокнам, реагирующим на различные виды раздражения, тогда ему придется отыскать те, которые отвечают за колющее, режущее, сдавливающее и растягивающее ощущения». Это была механистическая и совершенно напрасная затея. «Гораздо вероятнее, — писали авторы, — что за разнообразие боли отвечают различные периферические паттерны нервных импульсов, тем или иным образом обработанные центральными механизмами». И пускай способ анализа еще оперировал языком механики — внутренняя логика по инерции уводила его в область метафор. Например, жгучая боль необязательно связана с ожогом, равно как «раскалывающая головная боль» обычно возникает не из-за проломленного черепа. «Очевидно, что это образный язык, призванный передать некое общее свойство болевого ощущения — что боль ощущается так, как будто голова раскалывается». Так официально началось путешествие медицины в направлении этого самого как будто. И хотя опросник негласно практически отказывал метафорам как убедительному показателю переживания боли, принцип исследования разрушил вековую логику механического и объективного подхода. Мелзак и Торгерсон отнесли сенсорно-дискриминативное и мотивационно-аффективное измерения боли к случайностям «процессов высшей нервной деятельности»: в конце концов, переживание боли — это плод «внимания, опыта прошлого и осмысления ситуации»[238]. Неудивительно, что оно казалось изменчивым и полностью продиктованным обстоятельствами.