Познавая прекрасное (ЛП)

– Я был блестящим студентом. Прискорбно, что Дамблдор всегда имел слабость к клоунам, например, таким, как Поттер, но все же, он не мог не уважать мой интеллект. Я не только отлично учился, но был еще дисциплинированным и собранным. На последнем году обучения я был признан лучшим Старостой Школы.

Гермиона не смогла сдержать улыбку от подобной предсказуемости – высокомерие Люциуса Малфоя было непоколебимо. И, ободренная его относительным многословием, продолжила:

– Что вы почувствовали, когда попали в Слизерин?

Малфой снова усмехнулся:

– Никто и не сомневался, что меня распределят в Слизерин. Моя семья училась на этом факультете на протяжении десяти поколений. По-другому и быть не могло.

– Вы не ответили на мой вопрос.

Резко взглянув на нее, он будто хотел сказать «Вас это не касается», и Гермиона начала жалеть, что подняла эту тему. Но, не успев произнести ни слова, услышала его вновь.

– Естественно, был восхищен, но не удивлен. Я уже сказал, это было неизбежно.

– А это действительно было целиком и полностью неизбежно? – Гермиона была слегка озадачена своей бравадой и совсем не уверена, что именно заставило спросить об этом.

С явным удивлением на лице, Люциус пристально взглянул на нее. Помолчал, прежде чем ответить, но потом все же вознаградил ее щенячью смелость.

– Как вам должно быть известно, мисс Грейнджер, Распределяющая Шляпа может… предлагать первокурснику несколько вариантов, прежде чем примет окончательное решение. Это нормально, и я уверен, что с вами произошло то же самое. Но, на мой взгляд, это никоим образом не влияет на конечный выбор.

Гермиона оказалась поражена тем, что слышит, и нажала сильней.

– Значит… Распределяющая Шляпа допустила, что вы можете учиться не только в Слизерине? – не верилось, что когда-нибудь она сможет произнести такое.

– Нееет, – горько прошипел Малфой. – Ее конечное решение всегда неизменно. Уверен, это просто была часть процесса.

– Но Шляпа же, действительно, думала об этом, – мысли Гермионы забились от волнения. – Думала, не так ли? – в кабинете повисла долгая пауза.

– Смутно припоминаю, что на мгновение она и впрямь задумалась о другом факультете, – он остановился. Гермиона почувствовала, что начинает задыхаться, когда Люциус заговорил снова, медленно и протяжно. – Мисс Грейнджер, думаю, мы уже довольно долго обсуждаем этот вопрос. Не перейти ли нам к следующему? – без сомнения, сейчас его голос уже дышал знакомой неприветливостью.

Но Гермиона ощущала, что вот-вот она может узнать нечто очень важное об этом человеке.

– О каком факультете, мистер Малфой? – на нее уставились уже совершенно ледяные глаза, и Гермиона почувствовала, как холод пробежал по телу, напоминая об их встрече в книжном магазине. Но эмоции просто зашкаливали. – Я спрашиваю: какой еще факультет предлагала вам Шляпа?

Их глаза не отрывались друг от друга, и Гермиона понимала, что сейчас он вполне может вытащить палочку и проклясть ее: такая ярость горела в его зрачках. Но, тем не менее, выдержала этот пристальный взгляд, почти не веря, что удалось. И снова заговорила, чувствуя волну какой-то необъяснимой, опьяняющей власти.

– И хочу знать ответ на свой вопрос.

Глаза Люциуса вспыхнули, а потом сузились. Она видела и слышала, как дыхание его стало рваным. Ни звука не раздавалось в тишине кабинета, и Гермионе начало казаться, что сейчас он вообще встанет, развернется и уйдет.

Но вскоре снова услышала спокойный размеренный голос.

– Факультет, столь близкий вашему собственному сердцу, мисс Грейнджер.

Открытие поразило, словно удар молнии.

– Гриффиндор… – прошептала она. – Вас могли распределить в Гриффиндор?

Тишина, повисшая в воздухе после его откровения, была почти осязаема. Неверяще уставившись на древесину стола, Гермиона чувствовала, что поражена не только природой его признания, но и тем, что удалось заставить Люциуса ответить. А скоро он сам нарушил тишину, томно промурлыкав:

– Так, так… Мой маленький исследователь… Неужели все наши беседы будут похожи на эту?

Внезапно испугавшись, что Малфой может отказаться от программы, Гермиона вскинула голову. И с облегчением вздохнула, увидев, что он, не двигаясь, продолжает сидеть, насмешливо разглядывая ее.

Испытывая желание отложить оставшиеся вопросы на следующий раз, она встала, неуверенная, что сделает дальше. Но не желая проявлять слабость, смело возразила ему:

– Решение ответить было принято вами, мистер Малфой. И, как вы верно заметили, вряд ли окончательный выбор Шляпы был бы другим.

Малфой поднялся со стула и медленно двинулся к ней. В воздухе снова повеяло ледяным холодом.

– О, но я знаю, о чем думаете вы, мисс Грейнджер, – ловя ее взгляд, он уже не растягивал слова. – Думаете, каким я был бы, если б Шляпа приняла другое решение? Хм, не так ли?

Рассвирепев, Гермиона поняла, что в состоянии принять вызов, и, выйдя из-за стола, двинулась в его сторону. Остановилась в паре шагов и вызывающе посмотрела на возвышающуюся над собой фигуру. Аромат Малфоя уже дурманил, но Гермионе удалось проговорить спокойно и сдержанно, практически подражая его собственному сардоническому тону: