Позывные Зурбагана

- Что у него, собственно? - спросил я, отнюдь не питая к этому подонку нежных чувств.

- Давайте сядем и поговорим,- предложила врач и завела нас в какую-то приемную, пустую в этот час.

- У больного Виталия Сикорского сильнейший стресс, юношеская гипертония, неврастения. Он потрясен гибелью товарищей, но главное, у него непереносимый страх перед жизнью вообще, и это, по-моему, накапливалось у него давно. Я осторожно расспросила его о прошлом. Он единственный сын военного. Отец держал его в строгости, мать необузданно баловала. Родители оба - погибли в автомобильной катастрофе. Виталий тогда учился на третьем курсе факультета вычислительной математики и кибернетики. Но после смерти отца, который заставлял его заниматься, мальчика отчислили за неуспеваемость.

Врач вздохнула.

- Как я понимаю, решающим обстоятельством послужило то, что инфантильный, слабовольный юноша оказался хозяином отдельной квартиры. Он поменял родительские четыре комнаты на однокомнатную (видимо, с доплатой). Все, кому не лень, шли к нему с бутылкой. Собирались компаниями. Ни на одной работе он дольше испытательного срока не удерживался. Жил на то, что продавал отцовы вещи, мебель, книги... Кончилось плачевно: видимо, его выселили из Москвы. Не узнала, был ли он выслан или сам забрался в наши края. И что именно он здесь пережил? Молчит об этом, только трясется. О погибших товарищах без ужаса не может вспоминать. Он их боялся, но не хватало воли уйти. Как я понимаю, вы его случайные попутчики?.. В больнице он чувствует себя хорошо. При одной мысли о выписке у него поднимается давление. Трудный больной. Даже не знаю, как его спасать... Вы помягче с ним... Кстати, у него сегодня день рождения. Всего доброго.

Врач ушла, а мы, надев белые халаты, стали искать Виталика.

Он лежал довольный, успокоенный (пока не выписывают, а докторша жалеет по-матерински) и читал. Нам не очень-то обрадовался, скорее, испугался. Смотрел настороженно. Мы передали ему яблоки, конфеты, банку меда (взяли по пути в магазине) и присели возле кровати на табуретки.

- Как себя чувствуешь? - спросил Женя. Виталий страдальчески скривился.

- Плохо. Не знаю, что буду делать, когда выйду из больницы. Пропал я!.. Из милиции приходили... Спасибо докторше... пока не пустила ко мне.

Я поздравил его с днем рождения.

- Есть с чем поздравлять,- остановил он меня.- И почему я не погиб вместе с родителями!

- Ну, зачем же так! - укоризненно попенял ему Алеша.

- Жить не хочется,- уныло пояснил Виталий.- Отвращение к жизни у меня. Тэдиум витэ по-латыни.

- Может, работать не хочется? - добродушно предположил Женя.

- Да нет, отчего же... смотря какая работа.

- Профессия у тебя есть?

- Нет никакой профессии.

- Но что-то умеешь делать?

- Ничего не умею.

- У отца была машина?

- Была, конечно.

- И не научился ее водить?

- Это я умею. У меня даже водительские права есть.

- Вот чудак человек, так поступай на автобазу. Шофера знаешь как нужны.

На лице Виталия выразился неподдельный ужас.

- Да ты что, друг! Зимой трасса проходит прямо по Байкалу - по льду.

- Ну и что?

- А то, приберет меня Байкал, раз уж нацелился.

- Ну, это, брат,- мистика!- усмехнулся Женя.

- То говоришь - жить не хочется, а то боишься утонуть,- удивился я.

- Жить не хочется, но тонуть в ледяной воде тоже что-то не поманывает...

- А где бы ты хотел работать? - сочувственно спросил Алеша.

- Сам не знаю. Все равно, какая работа, никуда от нее не денешься... В тепле чтоб, и народа поменьше. Не надо об этом говорить. Успею еще... когда выпишут из больницы. Чего заранее расстраиваться. Вы сами-то где устроились?

Мы рассказали. У несчастного парня вдруг заблестели потускневшие глаза. Он с завистью уставился на Алешу.

- Вот бы мне в пекарню. Тихий уголок. Хлебом пахнет. Помощник тебе не нужен?

Алеша внимательно посмотрел на него.

- Нужен. Как раз мне нужен помощник. Но... работа не легкая. Тяжелая, прямо скажу, работа. Если ты будешь отлынивать, одному мне не справиться. Никак.

- А жить где?

- При пекарне две комнатки. Там и будем жить. Вот и Женя с нами.

Виталик аж задохнулся от волнения.

- Ребята! Возьмите меня к себе! - взмолился он.- Честное слово, не буду отлынивать!

Очень ему захотелось работать в теплой пекарне. Да и мы все, видно, не внушали ему больше страха. Он прямо-таки уцепился за эту мысль.

- Придется тебе тогда завтра выписываться из больницы,- строго сказал Женя.- Один Алеша не справится. Я бы помог, но еду на станцию за машиной. А как получу, меня сразу пошлют на ней куда-нибудь.

- Выпишусь, что же делать. Завтра попрошу меня выписать,- заверил нас разволновавшийся Виталий.

Алеша пробовал его разубедить, все же парню не мешало хоть недельку полечиться после всех его испытаний, но Виталий только мотал головой. Он действительно панически боялся жизни, а пекарня представлялась ему, видимо, кельей, где он укроется от жестоких людей, Байкала, непогоды, напастей и страха. Он чуть не заплакал, умоляя Алешу укрыть его в пекарне.