Позывные Зурбагана

Сценарии ей навязывали бесцветные, бездарные, отчего-то всегда на производственную тему. Мама даже подумывала стать документалистом, потому что сама жизнь была куда ярче и неожиданнее этих утвержденных (по блату, что ли?) сценариев.

И личная жизнь ее не удалась. Мне стало жалко маму до слез. Я-то знал, что мама талантлива.

- Пошли-ка звонить! - сказал я зло, поднимаясь.

Мы позвонили папе, оказалось, что все трое должны идти к "самой Виринее Егоровне Бесфамильной", секретарю райкома. Она хочет с нами поговорить сама. После я узнал, что она почти все предпочитала делать сама, благо энергии хватало. Она родилась и выросла в Сен-Маре и была вначале против его переименования в Зурбаган. Райком находился на этой же площади. Старое двухэтажное здание, построенное лет сорок назад, когда здесь еще был захолустный сибирский городок Сен-Мар. Никто не помнил, почему он так назывался. Может, его основал какой-либо ссыльный француз или потомок француза, осевшего в России после разгрома Наполеона (но как его занесло на Байкал?).

Нас сразу пропустили в кабинет. Там сидело двое посетителей, и мы, смутившись, попятились было назад, но Виринея Егоровна приветливо пригласила нас, показав на стулья. Мы чинно уселись рядом у стены.

Перед письменным столом сидел атлетического вида загорелый, обветренный парень, одетый щегольски. (Впрочем, присмотревшись, я увидел, что ему уже за тридцать.) И пожилая женщина лет пятидесяти в коричневом костюме. Бледно-серые глаза ее смотрели колюче и настороженно, волосы она подстригала совсем коротко, как носили в тридцатых годах.

Как я после понял, это были заведующая организационным отделом райкома Полина Осиповна Корякина и заведующий автобазой Кузькин.

- Вопрос о Кузькине надо поставить на бюро и исключить его из партии,безапелляционно заявила Корякина,- пусть тогда едет на все четыре стороны.

Кузькин от возмущения даже подскочил.

- Меня? Из партии? Руки коротки.

- За что исключить? - спокойно спросила Виринея Егоровна.

- Как это "за что"? Вы разве не понимаете, товарищ Бесфамильная?

Та покачала головой: "Нет, не понимаю".

- Он же дезертировать хочет. Спрашивается, чего ему не хватает. Где он еще заработает столько? Это жена его мутит. Мещанка чистой воды: в очереди на ковер, цветной телевизор, холодильник, мебель. Только о вещах и думает. Демагог! Почему мебели нет современной? Почему трикотин ей на платье не привезли? Почему ателье еще нет? И Кузькин с ней обмещанился. Иждивенческие настроения. В прошлом году сделали ребятам каток, так требует, чтоб их дочку, которой десять лет всего, фигурному катанию учили. И другие мамаши за ней. Она же директор школы, вот и мутит всех. Квартиру им дали, машину себе купили. Какого черта на самом-то деле? Летун!..

Кузькин буквально задохнулся от негодования. Кровь так бросилась ему в голову, что даже толстая шея побагровела.

- Нашли летуна! - фальцетом (горло перехватило) произнес он.- Всю сознательную жизнь по Забайкалью мыкаюсь. Два раза тонул, когда шоферил, чудом спасся. Машиной попрекнула!.. Хороша машина, слов нет, так куда поедешь на этой машине? Дорог-то нет - ну, одна-единственная пока есть на стройку моста. К вертолету, что ли, ее подвесить, машину-то? Ждать, когда Байкал в январе замерзнет? На легковушке не очень-то по нему покатаешься.

Решили мы с женой в Иркутск переехать, что тут плохого? И в Иркутске люди нужны, не за границу же едем. Там теща живет одна в трехкомнатной квартире. Муж у нее умер, дети выросли и разъехались кто куда. Нас зовет. А насчет дочки... Уж очень Оленьке хочется учиться фигурному катанию. Способности у нее к этому имеются, опять - что тут плохого?

И разве детей учить фигурному катанию мы одни хотим? И никакая моя жена не мещанка - член партии. Хочется ей деньги потратить на мебель, на платье, не копить же нам деньги? Хотим тратить деньги там, где живем, и на то, что хотим. И не хочу, чтоб меня оскорбляли ни в райкоме, ни где - не позволю.

- Подумаешь, разошелся! - пробурчала Корякина.

Бесфамильная со вниманием выслушала Кузькина.

- Если получите цветной телевизор, современную мебель и тренера по фигурному катанию, то останетесь?

- Не так в лоб, Виринея Егоровна,- поморщился Кузькин.- Интересно, где вы тренера возьмете?

- Есть у меня один на примете. Надо его еще уговорить. Кстати, забыла представить этих ребят из Москвы: Евгений Скоморохов - механик, слесарь, шофер-гонщик. Автогонщик, понял?

Кузькин понял. Он аж присвистнул от удовольствия.

- Где работал? - спросил он, пожимая Жене руку.

- На автозаводе имени Лихачева.

- Виринея Егоровна, я его себе беру?

- Ну конечно.

- Как вот только с квартирой...

- Будет в свое время. Пока мы его устроим, не беспокойтесь. Но я представила еще не всех: Алеша Косолапое. Пекарь. Хлебом вкусным будет нас кормить. Учтите. А это Андрей Болдырев. Чемпион по фигурному катанию. Усекаешь?

Кузькин усек. Теперь он и на меня глядел с той же жадностью, что и на Женю. Алеше он просто пожал руку. Время Алеши еще не пришло! (Кажется, Кузькину уже не так хотелось сейчас ехать к теще.)