ПП. Благие намерения (СИ)

— Есть! — сердцевина узла, разноцветная, пульсирующая и горячая скакнула в руки Оливии за секунду до того, как Вейда схватилась за нити со своей стороны и поиграла в «перетягивание каната». Черные когти полудемона одним быстым взмахом отсекли каналы управления погоней, а вторым вцепились в толстый жгут Покрова. Оракул на секунду заткнулась, словно ее ткнули в горло, а затем ударила — но не по ведьмам, а в купол, вызвав ощутимую дрожь всей конструкции. Мисс По с силой дернула руку, и из разорванного каната в небеса взмыл ярко-голубой столб света, разбежавшись тысячей трещин по поверхности Покрова. Осталась только самая мощная нить, связавшая вместе Вейду и Тимея. Оракул продолжала молча долбиться в защиту — отчаянно, яростно и без остановки.

— Тилли!

Мисс Плам на выдохе расширила Хрустальный щит, затем ведьмы синхронно повернулись друг к другу, сомкнули правые ладони, как армрестлеры, и резко опустили их на то, что осталось от узла. Полыхнуло мертвенно-белым, руки обожгло холодом, а позади послышался режущий, с ревом и всхлипами, вой. Матильда развернулась лицом к противнику, Оливия положила ладони ей на плечи, хотя обе едва держались на ногах, и Княгиня Ветров, выставив вперед руки в жесте «отрицание мертвого», отрывисто прошипела на венетском: «Упокой то, чему здесь нет места». Серп алого пламени отделился от ее пальцев и, рассекая себе дорогу в некромагическом бульоне, устремился к Тимею, а обе ведьмы уточкой нырнули к земле, уклоняясь от отдачи.

Свист — и голова слушателя, неуверенно покачнувшись на плечах, слетает на землю под отчаянный вой Вейды Бесфамильной. Вступает в действие закон Йонты — энергия упокоенного объекта некромагии преобразуется в нулевую и уходит в землю без следа. Оракул, лишившись источника силы, оседает на пол своего дома, как мешок с песком, без возможности даже двинуться с места — с исчезновением ее защитного шара нерассеянные проклятья вплотную подступили к своему создателю, и только наспех слепленный защитный контур мисс По не позволял преступнице отправиться вслед за Тимеем. Секунду спустя две ведьмы выходят из-под купола над домом Вейды и в последний раз закрепляют плетение, чтобы до прибытия Магической Охраны ничего не рухнуло.

— Все, — выдохнула Оливия, без сил садясь в сугроб. Мисс Плам плюхнулась рядом, бледная и встрепанная. Боги, как утомительно спасать мир, пусть даже и не весь, а только небольшую часть. Оливия с тоской подумала, что придется еще и общаться с Охраной, и совсем чуть-чуть, вот буквально капельку захотела, чтобы один определенный демон явился сюда и все разрулил на месте. Он хорош в таких делах, этот демон…

Затем полусестры По-Плам переглянулись и с ужасом просипели:

— Дая!!!

И тут из леса послышался треск.

* * *

Ну вот какого барабая нас опять понесло через Коналл?! А я знаю — так было быстрее, вот и… добегались. Мы едва пересекли западную границу селения и галопировали через центральную площадь, где вокруг расставленных прямоугольником мангалов с ароматным шашлыком собралось едва ли не все немногочисленное население, когда покров магии разума вдруг спал, слился на землю, как вода из перевернутого ведра. Только что из-за него было трудно дышать, а теперь свежий, хрусткий от мороза воздух рванулся в легкие с такой силой, что от него закружилась голова. Ерш от неожиданности коротко взвыл и затормозил, оставляя когтями глубокие борозды в брусчатке. Я запоздало вспомнила, что сегодня пятница, общинный день, покрутила головой в поисках церкви — вот она, родимая, еле разглядишь в сгущающихся сумерках. А вообще, картина маслом — стоим мы с Ершем, посреди площади, аки памятник Ленину, видок у обоих такой, что в гроб и то краше кладут, земля вибрирует, в небесах вообще черт знает что творится, то ли салют, то ли бомбежка, жареным мясом вкусно пахнет… А вокруг оборотни. Много оборотней. Мужчины, женщины, детишки с выпученными от восторга глазками. И мы. И они.

И тишина-а… Долгая такая, вдумчивая, нехорошая. И длилась она ровно до тех пор, пока блуждающая искра осознания не коснулась одного продвинутого мозга, породив на свет порядком поднадоевшее:

— Железный Пес!!!

Вся община синхронно сделала два шага назад, детей пришлось тащить на буксире.

— Недоведьма! — представилась я, оскалившись.

Еще шаг назад. И тут откуда-то из толпы донеслось недоверчивое:

— Ерш?