ПП. Благие намерения (СИ)

Шея Линсева предательски дернулась, хоть глаза и светились искренним негодованием. Два его ассистента подняли Вейду с пола и повели к выходу, один из них случайно задел локтем узоры на стене, разорвав контур, и вот тут началось…

Ее глаза закатились, ноги напряглись и резко перекрестились, а кулаки сжались так, что ногти вонзились в ладони. Не понаслышке зная симптомы, мы бросились к двери, ворлоки шустро шмыгнули к распахнутым окнам, но все равно никто не успел сбежать.

— Мертвец! — закричала оракул, — Мертвец в Косово!

Затем ее голос и лицо стали стерильно-бесстрастными.

— Уровень опасности для мирного населения — высший. Устранить угрозу.

Чистый, прекрасный голос — и мертвый, как готические склепы, взгляд.

— Ищите девианта в высших кругах, майор. Противостояние началось не с нас.

И снова — своим голосом:

— Атланти-и-ида… Боги, как я ошибалась! Как я ошибалась!..

Она свернулась в клубок и прижала подбородок к костлявым коленям, уставившись в пустоту невидящими глазами. Мы сгрудились возле двери, пытаясь вникнуть в выплеснутое на нас — в отсутствие слушателя — пророчество. А потом так же дружно постарались выбросить его из головы. Знание — горе, даже столь неопределенное и отрывистое. Мы смотрели на женщину, весь мир которой рассыпался хрупким прахом. Вейда Бесфамильная еще дышала, моргала и тихо плакала, но духом была абсолютно и непоправимо мертва. Больше оракул не произнесла ни слова, даже когда ворлоки из Охраны подхватили ее под руки и выволокли из дома. Труп слушателя Тимея так и оставили внутри — кроме Вейды, у него не осталось никого из близких.

Мы сидели вчетвером на большом заснеженном валуне позади жилища оракула и жались друг к другу, как замерзшие воробьи. Ерш бездумно чесал расцарапанный бок, мисс Плам старалась не выпускать нас всех из объятий, я хотела закурить, подраться и поспать, а мисс По… никто не знал, о чем думала мисс По.

И, хоть убейте — никто не чувствовал себя победителем.

Линсев придирчиво осмотрел территорию, очертил защитный круг и вежливо, но без особой теплоты попросил нас покинуть зону зачистки. Мисс По вдохнула морозный, с привкусом хвои, воздух.

— Благие намерения… — сказала она с таким видом, словно в два простых слова уместилась непреложная истина и первопричина всех бед на земле. Оливия нахохлилась, пряча бледную шею в воротник шубы, вызвала недовольную холодом Ники, усадила меня на ее широкую спину и направилась вглубь леса, в сторону Беломир-горы. Остальные гуськом последовали за ней.

За нашими спинами празднично расцвечивало небо пламя погребального пожара.

Долгий эпилог. «Потому что могу»

Мы шли по протоптанным в снегу тропинкам через молчаливый лес, стараясь ни о чем не думать. Серые сумерки скрадывали очертания исполинских деревьев, а на небе серебряными песчинками заблестели первые звезды. В целом, все было очень даже неплохо — бяки наказаны, исчезновения прекратятся, из эпической заварушки мы выбрались в полном составе и почти невредимыми. Впору кричать «Ура!» и запускать в воздух головные уборы.

Что-то не хотелось. Грустно.

Однако, на то мы и ведьмы — тоска проносится сквозь наши головы и исчезает бесследно в плавном течении воды, пляске огня и упругих потоках ветра. Мы слишком легкомысленны, чтобы подолгу сожалеть о свершенном, так что через пятнадцать минут неспешной прогулки наша маленькая компания успешно восстановила душевное равновесие. Ну, почти.

— Что теперь? — тихо спросила я Ерша, свесившись с лошадиной спины. Ники предусмотрительно придержала крылом колено моей здоровой ноги.

— М-м? — оборотень был так погружен в невеселые думы, что удивительно, как он вообще расслышал вопрос.

— Ну… с тобой, — замялась я. Вот черт его знает, что нужно говорить в таких ситуациях! А промолчать нельзя, потому что мне его жалко. Нет, не жалко, а грустно. Нет, не грустно, а…Блин! Знаю только, что, когда ему плохо, меня это…

…беспокоит?

…расстраивает?

…бесит?!

Подавила волчий вой, рвущийся из груди, и чуть не пропустила тихий ответ:

— В принципе, ничего не изменится, — Ерш вдруг улыбнулся, — Я все равно не хотел сюда возвращаться. Мне и в Питере нормально, закончу стажировку у Беримира, потом… еще что-нибудь. Только мотоцикл отсюда заберу, и родителям нужно рассказать.

Я заткнулась и, не удержавшись, погладила парня по шоколадной макушке. Оборотень вздрогнул, дернул щекой и ушел вперед, присоединившись к мисс По. Ну и ладно, на раненых душой не обижаются. Как брошенный пес, честное слово. Только брошенных псов иногда забирают в теплые дома с добрыми хозяевами, а кто возьмет с улицы беглого оборотня?

По-Плам бы взяли.

Я бы взяла.

Но некоторые, блин, ужасно гордые и самостоятельные!

Переход от сочувствия к раздражению бы чисто по-женски молниеносным. Мужчины и их необоснованный мачизм!

Мое злобное внутреннее бурчание было прервано громко дребезжащим зеркальцем Оливии. Миссмистер несказанно удивилась неожиданному воскрешению почившего во время битвы девайса и поспешила выйти на связь, с трудом раскрыв помятую латунную пудреницу.