Прачечная, стирающая печали

Мира поставила на деревянный помост пхёнсан бутылку рисовой бражки макколли и тарелку, на которой лежали блинчики с морепродуктами – кальмарами, креветками и моллюсками, щедро посыпанные зеленым луком.

– Присоединяйтесь к нам.

– Я как раз мечтал о стаканчике холодненького макколли… Давайте же выпьем!

В кармане господина Чана зазвонил телефон. Звонили из Америки. Нажав на кнопку вызова, он увидел на экране лицо Сучхана.

– Дедушка! Я ужасно соскучился. На следующих каникулах я хочу приехать к тебе и тоже поиграть с Чиндолем. Скучаю по тебе, дедушка.

Господин Чан широко улыбнулся и кивнул. Услышав, как Сучхан зовет его по имени, Чиндоль забрался на помост и уселся поудобнее.

Раздался стук в дверь, и Мира открыла ее с радостным видом.

– Мама?

– Да! И папа тоже приехал.

– Папа только что закончил проходить курс химиотерапии, поэтому они с мамой решили сегодня заглянуть.

– О, неужели? Я должен их поприветствовать.

Господин Чан встал, разглаживая складки на одежде. Мира открыла калитку, и ее родители вошли во двор. Чиндоль радостно залаял и закружился вокруг них, виляя хвостом.

– О, вы же водитель такси, который нам помог!

– Точно-точно! Пес со сломанной лапой!

– Какое совпадение! Чиндоль, смотри! Эти люди – твои спасители!

– Нет-нет, настоящий спаситель – это вы. Вы спасли наших детей, предложив им этот замечательный дом за такую цену… – со слезами на глазах сказала мама Миры.

– Давайте считать, что мы в расчете, и наслаждаться встречей! – предложил отец Миры. – Мы привезли из Пусана свежие сашими. О, макколли уже на столе!

– Гав! Гав!

Чиндоль с лаем последовал за всеми на помост, виляя хвостом. Позади, на бельевой веревке, покачивалось постельное белье. Ветер принес запах хлопка из прачечной Ённамдон, и господин Чан внезапно вспомнил лицо человека, нарисованного в зеленом дневнике.

– Я уверен, что уже встречал его раньше…

Глава вторая Середина лета

Войдя в вычищенную до блеска студию, она первым делом открыла окно. Потом открыла еще одно, на другом конце помещения. В комнату с обеих сторон хлынули потоки прохладного рассветного воздуха, которые встретились посередине и заполнили собой каждый уголок студии запахом цветущей вдоль бульвара сирени. При открытых окнах здесь так благоухает, что никакие освежители воздуха не нужны.

У стены стоял невысокий стеллаж, плотно заставленный книгами и тетрадками со сценариями – красными, желтыми, синими. Обложки тетрадок потерлись, а края скручивались, но эта коллекция была шедевром, наполненным любовью и нежностью. На обложках крупными буквами значилось: «Сценарий О Кёнхи». Рассеянно проведя пальцами по имени, она подошла к окну, в которое дул легкий ветерок, и села за стоящий в углу стол. Это было ее рабочее место – место Хан Ёрым[6], ассистента сценариста.

Ёрым принесла с балкона сушившуюся на солнце тряпку для пыли и направилась в самую большую комнату – кабинет Кёнхи, сценариста. На фоне плотных белых штор выделялись бежевое кожаное кресло и широкий письменный стол теплого серого оттенка, на котором стояли белый ноутбук, белая лампа с пятью уровнями яркости и белая фарфоровая подставка для карандашей. Из подставки, гордо демонстрируя острые кончики, торчали три карандаша с ластиками.

Аккуратно смахнув тряпкой пыль с ноутбука, Ёрым обратила внимание на пластиковый чехол, которым была накрыта бесшумная клавиатура. Сняла его, протерла влажной салфеткой и насухо вытерла тряпкой, чтобы на нем не осталось влажных разводов.

– Ты здесь, Ёрым? – открыв дверь и переступив порог студии, спросила Кёнхи – известная сценаристка. Это была женщина средних лет, одетая в белую блузку и белые джинсы.

– Учитель, вы уже пришли!

– Да, сегодня я рано проснулась и решила сразу прийти сюда. Я купила выпечку по дороге. Позавтракаем?

С этими словами Кёнхи протянула Ёрым прозрачный пакет, наполненный выпечкой.

– Ого! Это что, круассаны?

– Ты ведь любишь круассаны, Ёрым? Эта пекарня особенно ими славится.

– Спасибо. Что будете пить? Молоко? Или приготовить кофе?

– Как насчет чашечки утреннего кофе?

Ёрым направилась на кухню.

О Кёнхи обрела славу в тридцать три, после того как получила награду за лучший сценарий. С тех пор каждые три года она стабильно выпускала сериалы, которые становились хитами. Она была достаточно влиятельной и знаменитой, чтобы в неформальной обстановке говорить о работе с руководителями сценарного отдела телеканалов. Кёнхи получала такие огромные гонорары, что могла бы открыть фирму в деловом районе Каннам, по соседству со многими другими компаниями, но предпочла район Хондэ. Особенно Кёнхи любила Ённамдон: по ее словам, в окружении юношей и девушек она чувствовала себя моложе. К тому же порой Кёнхи испытывала прилив вдохновения, просто наблюдая за ними по дороге на работу.