Прачечная, стирающая печали

Сил бежать дальше не было, но Чжэёль знал, что должен продолжать. Во рту появился неприятный металлический привкус, и он с трудом заставил себя сглотнуть. Он собрался бежать, когда заметил за строительной бочкой оранжевую сумку в цветочек. Чжэёль заглянул в сумку, но внутри было пусто. Видимо, считаные минуты назад здесь побывал преступник и забрал деньги. Он был здесь, тот самый человек, с которым разговаривал по телефону Чжэёль. Пусть даже они пропустили момент передачи денег, у Чжэёля появился проблеск надежды найти преступника, и он с новыми силами бросился бежать, сообщив эту информацию по видеоконференции. Он также добавил, что продолжит поиски.

Господин Чан, Ёну и Мира, ожидавшие неподалеку от парка, почувствовали, что пришло время действовать.

– Пойдем, Чиндоль!

Господин Чан достал из кармана рубашки носовой платок, вытер выступившие на лбу капельки пота и двинулся по лабиринту запутанных дорожек. Чиндоль, сверкая черными глазами, бдительно следовал за господином Чаном.

– Чокер – это ключ. Обычно мужчины не носят чокеры, – заметила Ёну, показывая Мире рисунок преступника.

– Это такое ожерелье, какое часто носят знаменитости? Черный шнурок… как собачий ошейник?

– Именно! Сегодня, когда я его видела, на нем был чокер! Я не помню, как выглядел кулон, потому что он был слишком маленьким, но для мужчины это редкость! Его будет легко заметить.

Направляясь в сторону башни Экён, Мира и Ёну внимательно изучали прохожих. Однако из-за огромного количества людей было сложно выделить кого-то, кто носил чокер. Кроме того, многие были одеты в черную одежду, что еще больше усложняло задачу. Ёну расстроенно сообщила об этом по видеосвязи:

– Сегодня необычайно много людей! Возможно, это связано с университетскими фестивалями… В такой толпе невозможно никого отыскать!

Услышав об этом, Сеун сверкнул глазами и посмотрел на Ёрым и Хачжуна.

– Я устрою уличное представление! – сказал Хачжун. – Если сделать объявление и включить прямую трансляцию на YouTube, можно будет собрать людей в одном месте!

Ёрым кивнула в знак согласия:

– Я пойду с Хачжуном и помогу!

Они зашли на свои страницы соцсетей и опубликовали объявление о том, что Хачжун даст выступление в парке Ённамдон. После включения трансляции подписчики начали подключаться, число зрителей неуклонно росло. Включив камеру, Хачжун вышел из прачечной. Он продолжал вести прямую трансляцию по дороге в парк Ённамдон, рекламируя свое импровизированное выступление.

Они с Ёрым дошли до пешеходного перехода перед башней Экён и встали у входа в парк. Прохожие уже узнавали Хачжуна. Микрофона у Хачжуна не было, поэтому он сложил руки в виде рупора и громко закричал:

– Всем привет! Меня слышно? Я Хачжун и сейчас я начну свое выступление! Пожалуйста, помогите нам собрать как можно больше людей!

Вокруг Хачжуна и Ёрым стремительно образовывалась толпа. Люди выстраивались в ряды, напоминая рой пчел, слетающихся к сладкому цветку. Главная аллея мгновенно опустела.

Ёну разглядывала оставшихся на тропинках людей с той тщательностью, с которой рисовала портреты. Расфокусированные глаза, худощавое телосложение, широкие рукава, чокер и черная панама… Мысленно перечисляя особые приметы преступника, через некоторое время Ёну увидела знакомую спину. Это точно он! Он выглядел точно так же, как в их прошлую встречу, вот только теперь у него на поясе была черная сумка.

– Вот! Вот! – закричала Ёну, а потом подтолкнула Миру локтем и зашептала: – Это он! Я увидела чокер!

Мира сообщила по видеоконференции:

– Мы нашли его возле фотомагазина рядом с башней Экён, сейчас он направляется к речке Хончжэчхон. У него поясная сумка. Думаю, деньги могут быть там.

Мира и Ёну последовали за мерзавцем, который бросал камни в Ари на заросшей сорняками клумбе. К счастью, господин Чан сообщил, что скоро присоединится. Запыхавшийся от бега Чжэёль тоже сказал, что направляется к речке. Женщины шли осторожно, стараясь не выдать себя, однако Ёну не раз ловила на себе взгляды преступника, который то и дело оглядывался, словно сканируя окрестности.

Мира вытерла выступивший на шее холодный пот. Если раньше ей казалось, что нет ничего страшнее, чем растить ребенка, мучаясь от безденежья, то теперь она почувствовала, что есть нечто более ужасное, а именно – расфокусированные, безжизненные глаза мужчины.

Ёну и Мире было невдомек, что преступник уже заметил слежку. Он попытался уйти: свернул с парковой дорожки и начал петлять по переулкам, словно заманивая преследовательниц в ловушку. К счастью, обе женщины хорошо знали окрестности: Ёну жила в Ённамдоне уже некоторое время, а Мира – еще со студенчества. Преступник направился в сторону тихих улиц, постепенно уводя Миру и Ёну подальше от расположенного в прачечной штаба.

Не подозревая о том, что их раскрыли, Мира и Ёну пытались вести непринужденную беседу:

– Что хочешь сегодня на ужин? Как насчет кальби из курочки? Давненько я к тебе не заглядывала!

– Да, звучит неплохо. Возьмем на десерт торт? А еще в такой день можно было бы зажечь свечи…