Прах и пепел

Эркин понимающе кивнул.

– Ясно. Плюнь и разотри. Уедем и всё, и оборвано.

– Да. Только на это и рассчитываю. Понимаешь, – Тим судорожно сглотнул, – понимаешь, я сегодня не просто так, я не трус, не думай, просто…

Но они уже вошли в корпус, и Тим замолчал. Эркин ни о чём его не спрашивал. Захочет Тим, так сам и скажет.

Увидев их, Алёна улыбнулась.

– Здравствуйте, что вы хотите узнать?

– Здравствуйте, – Эркин слегка выдвинулся вперёд и улыбнулся. – Мы бы хотели узнать про Загорье. Город в Ижорском Поясе.

– Пожалуйста-пожалуйста, – она пошла к стеллажам с книгами.

– Если можно, на английском, – попросил Тим.

Алёна полуобернулась к нему.

– Справочная литература только на русском. Но я вам всё расскажу.

– Будем вам премного обязаны, – сказал по-английски, склонив голову, Эркин.

И сам удивился, что ему удалось закончить эту фразу без положенного и, казалось, навечно вбитого в него обращения: «Мэм». Тим ткнул его в бок и подмигнул, когда он обернулся. Алёна тоже улыбнулась, вытаскивая с полки несколько брошюр.

Когда Женя и Зина, умыв детей и отправив их гулять, пришли в библиотеку, Алёна уже заканчивала рассказ про Загорье. Зина и Женя тихонько подсели рядом с мужьями и молча дослушали.

– Ну вот, – Алёна улыбнулась и обвела взглядом своих слушателей. – Вот такой это город.

– Большое спасибо, – поблагодарил Тим и встал, а за ним вскочила и Зина.

Встал и Эркин, вежливо помог встать Алёне и Жене.

Когда все четверо попрощались и вышли, Алёна, ставя на место брошюры, тихо, как про себя, сказала:

– Ну, до чего же красив.

Слышавшая это Нина Алексеевна молча кивнула и вздохнула.

В коридоре Эркин посмотрел на часы.

– Успеем запрос сдать?

– Успеем, – решительно сказала Женя. – Так что, Эркин, Загорье?

– Выбирай, не выбирай, а ехать надо, – Эркин улыбнулся. – Загорье не хуже, а будет ли лучше… там увидим.

– Согласен, – кивнул Тим. – Зина, как?

– Куда ты, туда и я, Тимочка, – засмеялась Зина.

– Ну всё, решили – так пошли, – сказал Эркин, беря Женю под руку.

– Пошли, – улыбнулся и тут же стал серьёзным Тим.

Времени у них оставалось уже в обрез. Из комнат выходили люди. До ужина всего ничего. А ещё найти и умыть к ужину детей. Так что надо спешить. И нечего – резину или чего там ещё говорят – тянуть. Решили? Так решили.

Атланта

Особняк Говардов

Вечер Дня Благодарения. Традиционный семейный ужин с традиционным главным блюдом – традиционной индейкой. В традиционном благопристойном молчании. Вот только в огромной столовой в огромной люстре светятся лишь две лампочки, так что не только углы, но и стены неразличимы в сумраке, почти темноте, а за огромным столом сидят три человека.

Говард привычно, не задумываясь над совершаемыми действиями и произносимыми словами, прочитал молитву и нарезал индейку. Сидящих с обеих сторон от него внучек он словно не замечал. Как и всего остального.

Маргарет вертела в руках бокал с соком – старый дурак решил: до совершеннолетия никакого алкоголя! – и насмешливо поглядывала на сестру. Вот дура, нос распух, глаза красные, опять ревела. Как же, ни мамочки, ни папочки, ни братика, ни дядюшек за столом нет, и никогда не будет. Никак не поймёт, что только потому у них теперь есть шанс: они единственные наследницы. Всего. И пусть не понимает. Тогда наследница будет одна, единственная. Что и требовалось. Если удастся сбагрить сестрицу в психушку, то и без проблем. Но старик упрётся. Ему нужны мы обе. Чтобы рвали друг другу глотки под его присмотром. Ну ничего, старый пердун тоже не вечен, придёт и её час. Вот тогда… а пока пускай сестричка хнычет.

Как по заказу Мирабелла слишком громко всхлипнула, и Говард недовольно посмотрел на неё. Мирабелла судорожно сглотнула и пролепетала:

– Прости, дедушка, я просто вспомнила…

– Это твои проблемы, – холодно ответил Говард.

– Да-да, я понимаю…

Маргарет удовлетворённо улыбнулась, но промолчала. Старик быстро и очень внимательно посмотрел на неё. Да, эта – Говард. И своего не упустит, и чужое прихватит. Пожалуй,… нет, пока лучше придержать. Пока… Проклятье, как всё сегодня одно к одному… Сначала эти скоты у склада. Мелочь, пустяк, но именно такие мелочи потом оборачиваются… нет, не неприятностями, а трудностями. Хантер, конечно, будет молчать. Но только пока его не спросят. Проклятье! Этот ублюдок, разумеется, понял главное: можно больше не бояться. Держать можно любого. Либо страхом, либо деньгами, главное не перепутать кого чем. Но денег нет, и тратить их, даже если бы были, на поддержание страха нерационально. А страх… без частого и наглядного подкрепления условный рефлекс угасает. Бледные губы старика шевельнулись в угрожающей улыбке, и на этот раз даже Маргарет всё поняла и сделала лицо «очень послушной девочки».