Прапорщики по адмиралтейству

На судно я отправил второго помощника с пятнадцатью матросами и двумя кондукторами, выдал ему маршрут движения до Циндао и координаты, где найти связного китайского контрабандиста, чтобы передать ему ночью письмо, а после ожидать нашего появления по определённым координатам. Это судно я тоже подумывал продать китайцу, мне нужны были средства на модернизацию нашего будущего вспомогательного крейсера.

А за ночь ничего подходящего мы так и не встретили. Надеюсь, следующая ночь будет продуктивнее. А пока мы снова ушли в открытое море. О том, что мы тут действуем, японцы если ещё не знают, то вскоре узнают: команды-то я отпускал, так что они сообщат.

Уже начался день, судно вёл старпом, когда меня срочно подняли. К нам быстро кто-то приближался, уже не только дым, а верхние надстройки было видно, значит бегун. Самое важное, приближался он не со стороны Японии, а со стороны открытого океана.

– Немедленно вернуть на мачту военно-морской флаг Японии, – приказал я, изучая неизвестного в бинокль.

Вскоре стало ясно, что это англичанин, крупное судно. Мы довернули, двигаясь ему наперерез. Если судно не меняло курс, то шло оно, как я понимаю, из Штатов. Тоннаж пока определить не могу, но точно больше десяти тысяч тонн. Вот скорость могу прикинуть на глаз – около восемнадцати узлов. Хотя думаю, даже больше. Если это так, однозначно берём.

Идёт он в Японию, я уверен, что контрабанда на борту. Судно грузопассажирское, с перевесом на первое. Надстройки в центре, видно множество иллюминаторов пассажирских кают, не спутаешь, и, похоже, два трюма спереди и один сзади. Два крана на борту. Из трёх труб валил дым. Точно бегун. Чёрт, я уже начинаю влюбляться в это судно.

– Англичанин, – сообщил я. – Их флаг, да и постройка типичная для них. Загружен по самую грузовую марку. Идёт где-то на девятнадцати узлах. Самое приятное, лет десять назад было принято постановление об усилении палуб коммерческих судов, чтобы в случае войны быстро превратить их в военные транспорты или вспомогательные крейсера, и, судя по всему, это судно построено по этой программе. Похоже, новое, вряд ли с момента постройки прошло больше двух лет. Хм, вижу название. Кто-нибудь слышал о «Трилистнике»?

Офицеры ответили, что о таком не слышали. Похоже, судно впервые вошло в эти воды: если бы часто тут бывало, наши бы знали. Такие крупные суда на виду, тринадцать тысяч тонн – именно такой тоннаж я определил, и вряд ли сильно ошибся.

Действовали мы, как я приказал: радист забил эфир, поскольку судно было радиофицировано, потом последовал выстрел поперёк курса. Поднялся фонтан от разрыва и нагличанин начал останавливаться, явно недоумевая, что это на их ручных собачек нашло. Мои матросы спрятались. Я уже сообщил, что сам иду в первой волне. На борту канлодки остаются пять матросов, включая один расчёт пулемётчиков, и старпом. Остальные берут судно под контроль.

Я расписал действия для каждого офицера. Кто-то – к радиорубке, кто-то – в машинное или в котельное, кто-то берёт под контроль каюты и команду. Всем расписал, что делать. Моя задача – рубка. Я просил парней найти хоть какую-то контрабанду: нам нужно это судно взамен «Камы».

Англичане нам даже забортный трап спустили, а поняли свою ошибку, когда увидели, кто оказался в команде японского боевого корабля, всё же разница заметна. То, что моя команда пряталась, помогло – дало нужное время.

Я готов был орать от радости, когда мне сообщили о содержимом трюма, но лишь невозмутимо смотрел на британского капитана, который был взбешён и объяснял, что мне за это будет. В трюме были пушки. И не просто пушки, а корабельные, для броненосцев. Тут же и башни, но разобранные, всё нужно собирать. Похоже, на борту вооружение для двух броненосцев и одного бронепалубного крейсера. Хотя по бумагам груз составлял мануфактуру – ткани, причём ткани для пошива военной формы.

Теперь нужно думать, что делать с командой и пассажирами «Трилистника». На борту было двести комфортабельных кают, но занята едва половина, большинство пассажиров – британцы. Но повезло, встретили германское судно, которое шло в Циндао, на него и передали всех британцев.

Мы же ушли дальше, вглубь моря. И снова были проблемы с топливом. Судно – бегун, на максимуме выдаёт двадцать два с половиной узла, но бункера практически пусты. «Трилистник» попал в шторм, который выдержал с честью, однако, пытаясь покинуть его, топлива потратил изрядно.

Поэтому, отбежав в сторону, канлодка и судно легли в дрейф. Время у меня есть, до встречи с китайским контрабандистом ещё двое суток. Я передал ему списки того, что мне нужно, и надеюсь, он всё мне достанет.

Я отдал несколько приказов и отправился отдыхать в двухкомнатные апартаменты капитана, которые теперь принадлежали мне. Судно даже было телефонировано, телефон, установленный в каюте, обеспечивал связь с рубкой, машинным и радиорубкой. Сейчас Зайцев осваивался там, изучая телефонную станцию. Честно скажу, я был в курсе, что их уже делают, но то, что на суда ставят, видел впервые.