Прародитель Магии. Том III (СИ)

Серебряные смотрели в землю. Но вдруг хлысты звонко захлестали о гонимый ветром воздух. Эльфы покрутили головы и увидели, как на холмы вокруг высыпается огромное войско. Рыцари сжимались вокруг них кольцом. Яркий свет наполнял низменность, создавая мутную дымку, в который серебристые всадники казались духами. Золотые эльфы в спешке начали сгонять рабов в кучу. Началась суматоха. Драгоценные сундуки бухались о землю, шкатулки валились в кучи. В ванну запихнули стол и повесели у неё по бокам стулья, как прищепки. А некоторые эльфы, которые несли оружие, крашенное золотом и драгоценными камнями, с серебряными рукоятками, наоборот, улучили момент.

Пока остальных сгоняли в кучу, они нежданно пустились бежать и встали в плотный круг. Впереди прочих держался эльф с опалённым лицом. Он сжимал своё оружие крепче всех собратьев. Это был кинжал с белой лентой.

Люди наблюдали. Зрелище было занятное, но жалкое. Многие всадники то и дело дёргались погнать своих лошадей вниз по склону, на штурм, и снести этот хрупкий как песчаный замок строй, — но потом они вспоминали битву за Векту, взрывы, грохот, когда ужасные эльфы с золотистыми волосами забирали десяток рыцарей — и сразу же после этих мимолётных воспоминаний они разумно предполагали, что раз его Величество не велели атаковать, значит, наверное, и не надо…

Среди эльфов назревал раскол, серебряные мялись, золотые удивились восстанию, и растерянно мяли плети, когда завеса паланкина дрогнула, и на свет вышло высокое, рослое, с крепкими плечами. Желтоватые волосы нового эльфа были цвета лимона. Одет он был в пышный, пернатый наряд, немного мятый. Дворянин вытянул шею как гордый петух и осмотрел человеческое войско щурясь, пытаясь смотреть как-бы сверху-вниз, — что было затруднительно — а потом усмехнулся и крикнул:

“Прочь”.

Ему никто не ответил. Хотя все примерно поняли простое слово. Эльф напыщенно улыбнулся и помахал рукой, как будто прогоняя собачку. Но снова действия его остались без ответа. Дворянин нахмурился и вдруг заметил восставших рабов.

Сперва лицо его скривилось, а затем приобрело жестокую усмешку. Он спрыгнул на землю, и стало видно, насколько он был выше остальных. Рост его достигал двух метров. Он сделал несколько угрожающе медленных шагов по направлению к рабам, и вдруг исчез, и появился прямо перед ними, и ударил ногой, как хлыстом.

Раздался грохот. Восставшие рабы полетели назад и прокатились по земле, теряя свою оружие, которое катилось вслед.

Всадники, занявшие холмы, напряглись. Вдруг единственный человек начал спускаться по склону — рыжий юноша с копьём в руке. Эльфийский дворянин осмотрел его, ещё раз усмехнулся и обнажил длинный кинжал у себя на поясе — и сразу бросил его на землю, в траву. Так эльф показывал, что собирается встречать воина людей с голыми руками.

Зазвучали удивлённые, восторженные вздохи — охрана дворянина очнулась и стала как будто по привычке изображать восторженную толпу. Эльф купался в радостных криках. Они упускались на него как плащ победителя, он в него кутался и упивался славой. Потом длинное копьё ударило ему в щёку, и эльфа вбило в землю. Грохот и треск разрезали овации. Эльфы замолкли, ошарашенные, не закрывшие рты.

Артур взглянул на дворянина сверху-вниз. Он был неподвижным. Но вдруг захрустел дикий, животный вой и дворянин вырвался из ямы и набросился на мага. Эльф целил в него другим, тайным кинжалом, который всё это время прятал у себя за поясом. Артур знал это потому, что уже наблюдал подобную картину на турнире больше месяца назад. Но, как и тогда, юноша совершенно спокойно мог бы ничего совершенно не знать. Результата это бы не изменило. Он всё равно, точно также придавил бы голову эльфа ногой и вдавил бы его в тёмную землю, ровно на сантиметр от загробного мира.

Затем юноша взял его окровавленную, грязную тушу и потащила назад, на холм.

Остальные эльфы были неподвижны. Сверху заржали чёрные кони, и неожиданно ужас охватил толпу и сдавил эльфийские шеи. Серебряные все разом пали на землю. Золотые продолжали стоять, но не долго. Им вдруг стало страшно возышаться среди павшей толпы, и они стали сами неловко опускаться на колени и опускать свои лица в траву. Всадники переглянулись, и вдруг начали заливаться сперва натуженным, а потом ясным и весёлым смехом. Эльфы дрожали. Для них этот смех напоминал голодный рык.

*********

Нет ничего более неприятного, чем жалкое, но упёртое создание.

Артур вышел из палатки герцога Афера и вдохнул прохладный вечерний воздух. Веяло сладковатым теплом и гарью костра. Воняла похлёбка. Юноша задумчиво разглядывал звёзды и вытирал руки тряпочкой, промокшей и капавшей кровью. До самого вечера Артур допрашивал желтоволосого дворянина, — и, хотя юноша узнал от него всё, что хотел, ему было чрезвычайно жалко потраченного времени и сил. Если бы Артур знал, какое упёртое это будет существо, он бы серьёзно задумался о переговорах.