Права человека: аспекты проблемы

• принять меры для противодействия гомофобии, в частности в школах, в медицинских учреждениях, вооруженных силах, полиции, в судах и адвокатуре, средствами основного и дополнительного образования;

• координировать усилия с целью одновременного проведения обширной общественно-информационной кампании в большинстве стран – членов Совета Европы;

• принимать дисциплинарные воздействия в отношении лиц, дискриминирующих гомосексуалистов;

• гарантировать равные возможности гомосексуалистам при трудоустройстве;

• принять законодательство, обеспечивающее регистрацию гомосексуальных отношений, и др.

В теории прав человека начинают выделять и четвертое поколение прав человека – права на воспроизводство себе подобных, репродуктивные права, что порождает дискуссию о принудительной стерилизации, клонировании и т. п. Иногда к четвертому поколению прав человека относят право на благоприятную окружающую среду. На мой взгляд, названное право, хотя оно и получило свое законодательное оформление преимущественно в последнюю четверть ХХ в., надлежит рассматривать как дополнительную гарантию ранее признанного социального права – права на здоровье.

Глава третья ПЕРСПЕКТИВЫ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА В РОССИИ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ

§ 1. Это сладкое слово «свобода»

Свободы нет в природе,
Ее соблазн исчез,
Не надо на свободе
Смущать ноябрьский лес.
Застыли в смертном сраме
Над собственной листвой
Осины вверх ногами
И в землю головой.
В рубахе погорельца
Идет мороз-Кощей,
Прищелкивая тельца
Опавших желудей.
А дуб в кафтане рваном
Стоит, на смерть готов,
Как перед Иоанном
Последний Колычев.
Прощай, великолепье
Багряного плаща!
Кленовое отрепье
Слетело, трепеща,
В кувшине кислорода
Истлело на весу…
Какая там свобода,
Когда зима в лесу150

.

Четвертый номер журнала «Правозащитник» за 2000 г. предваряется предисловием его главного редактора Владимира Ведрашко с эпиграфом из произведения Евгения Замятина «Мы»: «"Освобождение"? Изумительно: до чего в человеческой породе живучи преступные инстинкты. Я сознательно говорю: „преступные“. Свобода и преступление так же неразрывно связаны между собой, как… ну как движение аэро и его скорость: скорость аэро = 0, и он не движется; свобода человека = 0, и он не совершает преступлений. Это ясно. Единственное средство избавить человека от преступлений – это избавить его от свободы. И вот едва мы от этого избавились (в космическом масштабе века – это, конечно, „едва“), как вдруг какие-то жалкие недоумки…»151

Один «свободный художник», затратив уйму времени и сил на поиски работы, добился желанного контракта с престижной компанией. Но через несколько недель разорвал контракт. Постоянная занятость, твердый оклад – чего, казалось бы, не хватало? Отбиваясь от недоуменных вопросов, он пытался объяснить: «Уже отвык подчиняться не уму, а должности… был такой кинофильм – "Это сладкое слово свобода". Название врезалось в память навсегда. И правда, когда попробуешь свободу на вкус, ее уже ни на что не променяешь, словно обнаруживаешь в себе дремавший инстинкт…»152

Да так ли? По результатам опроса, проведенного центром «Российское общественное мнение и исследование рынка» в декабре 2000 г., 61 % респондентов предпочли бы вернуться от нынешних зачатков демократии к жизни дореформенной, то есть к авторитаризму153. Иными словами, две трети населения готовы отказаться от едва обретенных свобод и подчиниться любому решению «верха» за гарантию трудоустройства (любого, пусть даже не имеющего экономического смысла) и зарплаты (есть более точное слово: «получка»). 57 % граждан выступают за цензуру в средствах массовой информации154, то есть за то, чтобы не самим выключать кнопку телевизора, если что-то не нравится, а поручить отбор передач представителям власти. Не самому решать, а чтобы решал хозяин-барин. Это ли не холопство?