Права мутанта (СИ)

Рябинович ушёл, косясь на сдвинутый шкаф, а капитан Суздальцев замкнул за ним дверь и снова сунулся в потайной ход. Невыносимое зловоние с новой силой ударило в нос, но ведь не возвращаться ещё и за противогазом. Шутов и Егоров — те хоть немного, да пообвыклись: дышали ртом и ни на что не жаловались.

— Пошли дальше!

Прошли ещё метров тридцать, и в стене коридора показалась приоткрытая дверца с табличкой «Библиотека». Жуткая вонь доносилась именно оттуда. Вернее, из библиотеки несло именно мертвечиной, а зверьём — это дальше по коридору.

Суздальцев толкнул дверцу и заглянул в библиотеку. Зрелище не для слабонервных. Книжные шкафы громоздились вдоль стен, как оно и положено, только вот из книг здесь находился один-единственный анатомический атлас. Но полки шкафов не пустовали. Их густо заполняли… экспонаты.

Головы со вскрытыми черепами. Кажется, Сопля о таких рассказывал, или, по крайней мере, упоминал: дескать, это Пердун такой затейник — устроил коллекцию «черепков». Мозги съел, чтобы поумнеть, а расколотые посудины — выставил в особой комнате, дабы самому любоваться и других пугать. Верно, и сам Сопля их однажды видел, с тех пор и боится Пердуна.

— Мой капитан, да они все подписаны! — воскликнул Егоров. Обыденное армейское обращение «мой капитан» в его устах сейчас прозвучало, словно «О Боже!».

— Ага, Егоров, вы ведь искали письменные документы, — не удержался капитан от мрачной шутки немного в погодинском стиле.

Бурые кровавые надписи напротив голов гласили «Сволота», «Гамнюк», «Дерьмодав» — типичные мутантские имена.

Головы скалились, заходились в неслышном последнем крике, то вылуплялись невидящими сухими глазами, то зияли пустыми глазницами.

— О, да тут есть и совсем свежие! — подметил Шутов.

Свежие головы были в основном человеческими — то есть, принадлежали явно не мутантам. Большинство из них осталось не подписано, но у нескольких подпись имелась. В числе прочих — такая: «Матиас Руге».

Да это же имя одного из пятёрки немецких волонтёров! Того самого, которому в больнице Березани была проведена хирургическая операция. Кажется, удалили жёлчные камни.

Интересно, не знал ли о судьбе товарища вечно встревоженный Фабиан Шлик — тот волонтёр, которого Погодин впряг в свою операционную команду. Если даже и не знал — наверняка догадывался. Надо будет деликатно выведать.

Если только Фабиан не в курсе — действительно не в курсе — может, и стоило бы ему при случае показать всю картину? Пожалуй, Суздальцев принял бы такое решение, если бы только «Хирурги через заборы» не были подразделением одиозной всеевропейской разведслужбы. А уж ей-то — стоит как можно пореже давать сведения, что именно и о чём тебе известно.

А вот своим — эту библиотеку показать необходимо. Её должен увидеть каждый из нас, чтобы ни у кого не осталось иллюзий, с кем мы имеем дело. Пердун ради красивой головы в коллекции убивает даже немецких волонтёров — что ему, вообще-то невыгодно.

Удастся ли унести ноги из Березани отряду русских военных — тот ещё вопрос. Пока Пердун ещё не вернулся — пожалуй. Но ведь не бросишь ни капитана Багрова, ни даже Зорана Бегича, будь он неладен.

Кто попадает на операционный стол, тот для мутанта — пища. И жаждет он её заполучить на стол обеденный. Тому виной некоторые особенности исторически сложившейся мутантской культуры.

12. Сопля, мутант

Сопля привёл учёных в Столичную Елань, Сопля молодец.

Учёные очень обрадовались, что пришли в Столичную Елань. И пан Кшиштоф очень обрадовался. Пан Кшиштоф хорошо помнил Дыру. Пан Кшиштоф снова хотел Дыру бабах. Когда пан Кшиштоф снова встретил Дыру, то весь покраснел, почти как мутант, и стал совсем потный.

Пан Кшиштоф смелый, он совсем не боится бабах Дыру. Сопля говорил, что Дыра опасна, но пан Кшиштоф всё равно очень смелый.

Пан Кшиштоф бабах Дыру ещё совсем-совсем давно, когда Дыра бум-бум всех врагов мутантской нации в тире на Чернобыльщине. Но тогда Дыра была, как Дыра, а теперь Дыра надежда Столичной Елани.

Дыра чик-чик Метёлку, Дыра чик-чик Тряпку. Дыра вместо них надежда Столичной Елани, а надежда Елани всегда опасна. Когда кто бабах надежду Елани, она того потом всегда чик-чик.

Бугай бабах Дыру — Дыра Бугая чик-чик. Дрянцо бабах Дыру — Дыра Дрянца чик-чик. Дерьмец бабах Дыру — Дыра то же самое.

Глаза у Дыры, как блюдца. Дыра тоже хочет бабаха, Дыра подмигивает. Но потом Дыра всех чик-чик. Дыра такая.

Прыщ боится Дыру, Прыщ умный. И Пердун боится Дыру, Пердун тоже умный. Прыщ и Пердун никогда не бабах Дыру, а она их не чик-чик.

Сопля тоже не станет Дыру бабах. Сопля хитрый.

Сопля хитрый: Пердун хотел Соплю хоп-хоп, а Сопля — раз и нет его. Пердун и не ожидал, хотя Пердун умный. Умный, а не ожидал.

Пердуну Соплю не догнать. Пердун — он плохо ходит.

Пердун плохо ходит, ноги Пердуна не сгибаются, но Пердун всё равно самый умный в Березани. Пердун ел много мозгов из разных черепушек. Мозги были умные. Пердун стал самый умный в Березани.

А Сопля всё равно ушёл. Сопля умелый.

Сопля очень умелый. Дыра знает, какой умелый Сопля.