Права нации. Автономизм в еврейском национальном движении в позднеимперской и революционной России

Кроме того, Ковенское совещание несколько сузило разрыв между социалистическими и всеми прочими концепциями национальных целей. Это был первый опыт политического участия представителей радикальных социалистических партий, прежде всего бундовцев и сеймистов, во встрече, инициированной либеральными консерваторами[481]. Сеймисты и бывшие «возрожденцы» во главе с Зильберфарбом, как и прежде, отстаивали полную общинную и национальную автономию и склонялись к предложенной эсерами модели самоопределения меньшинств посредством создания национальных парламентов. Разумеется, организаторы Ковенского совещания не разделяли близкую сеймистам бескомпромиссно светскую, социалистическую концепцию еврейской автономии, однако сам факт того, что автономисты социалистических убеждений, либералы, сионисты и фолкисты собрались, чтобы совместно обсудить прошлое, настоящее и будущее еврейской автономии, красноречиво свидетельствует о схожести интересов этих столь разных групп. Незадолго до Ковенского совещания Зильберфарб резко критиковал устаревшую структуру еврейской общины, писал о том, каким тяжким бременем ложится «коробка» на рабочий люд (разногласия со Слиозбергом также проявились до встречи в Ковно)[482]. Его аргументы в пользу еврейской автономии основывались на убеждении в том, что она призвана стать первым шагом ко всеобщей автономии населяющих империю меньшинств. Более того, он утверждал, что еврейская автономия должна быть непременно светской и полностью отделенной от синагоги. По его мнению, главная обязанность общины — «повышение экономического и культурного уровня рабочих масс», но для этого прежде (и в этом Зильберфарб сходился с представителями «буржуазных» партий) необходимо укрепить отдельные общинные структуры[483]:

В наше время мы должны были уже научиться смотреть на нашу общину не только как на пережиток исторических времен, но и как на основную ячейку нашей будущей национально-автономной организации. Было бы наивно представлять себе переход от нашего современного положения к автономной национальной жизни как прыжок из царства национального рабства в царство национальной свободы. Необходимое предварительное условие для такого перехода — возведение и укрепление фундамента, на котором зиждется всякий национальный союз. Для национальных же меньшинств таким фундаментом является национальная община, составляющая тот тесный круг, в котором вращается личность со своими национальными правами и обязанностями. Укрепление нашей общинной организации, расширение и объединение ее деятельности является, таким образом, одной из необходимых исторических предпосылок для наших дальнейших национальных завоеваний[484].