Правда Бориса (СИ)

-Батюшка сказывал, что государь Иван Васильевич в самые трудные для себя времена прикидывался больным и глядел как поступают ближние, бояре да дворяне. Лучший способ вывести недругов на чистую воду. Так что давай тем же путем. А мы пока с братом либерией займемся.

Наверху закашлялся игумен Петр. Спросил не надо ли еще свечей. Царь позвал его вниз и сказал, что сей же ночью все сундуки с книгами надобно под присмотром этих двух парней, перевести в Дьяково, в церковь Иоанна Предтечи. Игумен не стал спрашивать для чего и зачем. Только сказал, что местный настоятель недавно помер и никто вопросов задавать не будет, но подпол там маленький и все сундуки в него не влезут. Однако со стороны реки в церковь раньше был подземный ход, его забросили, но можно заново откопать. В нем временно и спрятать сундуки, раз такая спешка. А там видно будет. На это государь Федор Иванович согласился.

Михаил не ошибся. Через пару дней, вечером на двор к Шуйскому приехал Василий Васильевич Губов повидаться с сыном. Иван Петрович встретил нового сотника Годунова, как дорого гостя. К тому же Михаил-то вон запросто общается с самим царем. Да не просто общается, тот его на своей карете возит. Князь предложил Василию Васильевичу выпить вина с дороги, закусить пирогом с грибами. Тот вина выпил, от пирога отказался. Повел сына в посады, в рыбацкий кабак. Приобнял за плечи:

-Как тебе тут, Михаил?

-Лучше не придумаешь. Говори с чем приехал. Не иначе в дорогу собрался?

Губов убрал руку, внимательно на него посмотрел. Всего-то ничего прошло с переезда из деревни в Москву, а Михаила, да и Ивана не узнать. Хоть, конечно, и оставались в них отроческие черты, но сильно возмужали, стали крепче лицами и глазами. Москва людей или ломает, или закаляет.

-Не спрашиваю откуда знаешь, догадываюсь. И в посадах, и на торговых площадях судачат, что Иван с царем сошелся. Ишь, уже отца обошли.

- Борис Годунов тебя с письмами в Англию или Австрию отправит. Люди Шуйского перехватят, не пощадят. Годунов, думаю, хочет чтобы одно из посланий в руки князя попало,- без проволочек перешел к делу Михаил.- Для того ведь ты и пришел- хочешь, чтоб я о твоем предстоящем странствии Шуйскому рассказал. Так ведь? Тебе Борис Федорович хоть рассказал о чем в грамотах?

Сотник промолчал. Накануне его и Кашку позвал к себе Годунов. Сказал, что обоим за "серьезную услугу" вытребует у царя новые деревеньки и городишки для кормления. Дмитрию под Великим Новгородом, Василию там же где он и живет, под Клином. Но борьба с Шуйским не закончена. Нужно загнать его в яму, из которой он уже не выберется.

-Вот три письма,- выложил он на стол, свернутые в трубочку и перевязанные лентами послания. Одно для королевы Елизаветы. Якобы для королевы. В нем государь просит ее подыскать ему новую жену вместо бездетной Ирины Федоровны. Но...это письмо должно попасть к эрцгерцогу Австрийскому Фердинанду.

-Зачем?-по-простому спросил Кашка.

-А затем, чтобы эрцгерцог понял, что ему надобно опередить Англию в торговых и личных делах в Московии и заключить с нами военный союз против шведов. Он наверняка так и поступит. Второе письмо Фердинанду от меня... В нем я прошу эрцгерцога найти нового мужа моей сестре Ирине, вместо слабоумного и больного царя Федора.

-Дерзко,- опять сказал Дмитрий. Губов же молчал и внимательно слушал Бориса. Тот продолжал:

- А вот оно, якобы по ошибке, должно попасть к королеве Елизавете. Тогда встрепенется уже она и захочет опередить Фердинанда. Славная между ними гонка получится.

-Что ежели думные бояре и земские узнают о сих грамотах?- спросил Василий.- Не сносить тебе головы, Борис Федорович. К тому же ты, верно, и в самом деле подумываешь о заморском муже для сестры.

- Фердинанд и Елизавета будут молчать, они давно думают наложить лапу на наш Север и заключить с нами союз. Речь Посполитая им обоим как кость в горле. Но вот копия письма Фердинанду, написанного исчезающими чернилами, должна попасть в руки...Шуйского.

-Кажется, я понимаю,- сказал Василий Губов. Он предъявит его Думе или царю, а в нем...ничего нет.

-Верно! На этом мы Шуйского и поймаем. Вскроем очередной грязный замысел против меня. И уж тогда не отвертится.

-Но больно уж мудрено, Борис Федорович. И как письмо с хитрыми чернилами попадет к князю в руки, сами что ль ему отдадим?