«Правда или долг»

Константин поднял руки, позволяя себя обыскать. После этого молодой человек проверил, нет ли оружия у Боаза, а его спутник удостоверился, что Гилад тоже не имеет при себе пистолета.

– У нас тоже нет оружия, – сказал пожилой джентльмен. – Если хотите, можете проверить.

– Я верю, – ответил Константин. – Прошу вас. Вы, – он обратился к пожилому джентльмену, – можете сесть во главе стола.

Пожилой джентльмен занял предложенное место. Молодой человек сел рядом с ним. После того, как все присутствующие разместились у стола, «лишняя» тарелка оказалась в центре внимания.

– Вы ждете кого-то еще? – спросил молодой человек прохладно.

– Да, – ответил Константин. – Наш гость будет с минуты на минуту. Я могу предложить вам выпить, господа? Разумеется, никакого алкоголя.

– Я бы не отказался от стакана воды, майор, – кивнул пожилой джентльмен.

Габриэль поднялась.

– Позвольте мне вас обслужить, – сказала она, улыбнувшись. – Может, кто-нибудь еще желает стакан воды? Еще у меня есть апельсиновый сок.

– Если тебя не затруднит, – кивнул Константин.

– Конечно, не затруднит. – По дороге на кухню Габриэль тронула его за плечо. – Если уж тут собралось мужское царство, разве может женщина сказать что-то против?

Пожилой джентльмен сложил руки на столе и в упор посмотрел на Константина.

– Похоже, вы в хороших отношениях с мадемуазель Вэстен? – спросил он.

– Когда-то мы были коллегами. Кроме того, мы друзья. Но вам, полагаю, известно все о наших отношениях с мадемуазель Вэстен, не так ли, Ибрагим? Или я могу называть вас «доктор Абу Талиб»? Мне кажется, это звучит более солидно.

Ибрагим вытянулся на стуле и бросил короткий взгляд на сидевшего рядом Мусу.

– Какого черта? – спросил он.

– Вы думаете, что вам одному известно больше, чем следует? – задал очередной вопрос Константин. – Это было ловко – тот ваш ход с убийством.

Боаз закурил, подвинув к себе пепельницу, и посмотрел на Гилада. Тот сидел, повернув голову к говорившим, и слушал беседу.

– Вам это рассказала Виктория? – снова заговорил Ибрагим.

– Давайте будем считать, что я узнал это сам.

Ибрагим глубоко вздохнул и поменял местами вилку с ножом, которые лежали по обе стороны тарелки.

– Вы, Константин – надеюсь, вы позволите – вмешались в то, во что вам не следовало вмешиваться. В нашем мире существует равенство сил, которое мы поддерживаем. Если кто-то нарушает это равенство, возникают проблемы. И тогда нам остается одно – ликвидировать источник проблем. Когда вы ловили наших товарищей из группировки «37», вы не делали ничего, что могло бы помешать другим. Но когда вы решили, что можете добраться до кого-то из руководства Седьмого отдела… поймите меня правильно, я никому не желаю зла. У каждого из нас своя работа. Но при всем моем уважении к вам, Константин, есть вещи, в которые вам не следует вмешиваться.

– Меня мучает дежа-вю. Не от вашего ли покойного брата я слышал подобные высказывания?

Ибрагим поджал губы. Его лицо, на котором до этого можно было прочитать разве что легкое замешательство, теперь выражало недовольство.

– Я не думаю, что сейчас уместно говорить о моем брате. Салаха нет в живых, это прошлое. Он был солдатом, и он погиб как солдат. Это может случиться с каждым из нас.

– Тогда, разумеется, солдатом вы сочли и мою жену, когда пытались ее убить. А жена капитана Гордона тоже погибла как солдат? Ее причислили к шахидам?

– Жена капитана Гордона погибла по вашей общей вине, – вмешался Муса. – Это происходит тогда, когда вы вмешиваетесь не в свое дело. В то дело, в котором вы ровным счетом ничего не смыслите.

Гилад чуть привстал и наклонился над столом для того, чтобы увидеть Мусу.

– Посмотрите мне в глаза, – сказал он, – и повторите то, что вы сейчас сказали. Но до этого хорошо подумайте. И представьте, что на моем месте находитесь вы.