Правда истории. Гибель царской семьи

В первую очередь чекисты-охранники принялись за поиск драгоценностей, и им крупно повезло: драгоценностей оказалось много. Далеко не все они содержались в ящике (шкатулке) с описью и в одежде, в которой жертвы спустились на первый этаж. Примечательно, что к сортировке и упаковке драгоценностей каратели готовились загодя. Этим занимался студент Уральского горного института (по свидетельству Нетребина, этот горняк был в их охране).

К драгоценностям, обнаруженным в доме Ипатьева, в том числе на убитых после расстрела, утром было присовокуплено (привезено Голощекиным или Белобородовым?) то, что нашли у места захоронения. Все это, собранное вместе, и видели уже Медведев и Якимов. Перед их глазами было сказочное богатство Семьи Николая II. Но и это, как оказалось, было не все. В одежде даже после тщательного просмотра ее 17 июля и в последующие дни оставались драгоценности, они были обнаружены позднее. В 1934 г. Юровский говорил: «В Перми, где я проводил разборку бывших царских вещей, была снова обнаружена масса ценностей, которые были попрятаны в вещах до черного белья включительно, а добра всякого было не один вагон»²¹.

После просмотра, перетряхивания и сортировки имущество Романовых и их близких укладывалось в сундуки, чемоданы, ящики, тюки и прочее. Однако кое-что из него (в том числе некоторые драгоценности) было похищено в те же дни внутренней и внешней охраной, а также руководителями области и облчека. Многое из похищенного раздавалось приближенным особам последних, некоторым служащим. Этим азартно занимались Голощекин, Белобородов, Войков и др. Многочисленные факты на этот счет отложились в материалах следствия, проведенного в 1918-1919 гг. антибольшевистскими властями. Обнаруживались царские драгоценности у палачей и организаторов казни, близких к ним лиц и при советской власти. Поэтому вряд ли можно согласиться с Г. 3. Иоффе, который пишет: «Нет, Голощекин, Белобородов или Юровский — это не такие люди, которые в июне 1918 г. в пермском милицейском участке делили вещи убитых великого князя Михаила Александровича и его секретаря. Да, они тоже ограбили убитых, забрав ценности, обнаруженные у них, но не для себя лично. Бриллианты и украшения были, кажется, обращены ими на пользу "диктатуры пролетариата"»²². Вот именно: «кажется». Конечно, многое припрятывали и для себя лично и для своих близких. Носил ли украшения из золота с бриллиантами лично Голощекин — данных не имеется. Но то, что он в Екатеринбурге и в Перми распоряжался имуществом Царской Семьи, щедро раздаривал его своим людям, проходит по ряду источников. Близкий к Голощекину коммунист С. Г. Логинов, направленный им и Свердловым в начале 1919 г. в качестве резидента-подпольщика в Екатеринбург, показывал, что раздача производилась «по протекции» его местного лидера. Он буквально экипировал за счет вещей Семьи Романовых большевичку Е. К. Голубеву, медика по образованию, но взятую им в аппарат обкома партии в качестве делопроизводителя, подписывавшую документы и за секретаря. В частности, при поездке в декабре 1918 г. в Москву для встречи с Я. М. Свердловым и получения назначения на должность члена Урало-Сибирского (Сибирского) бюро ЦК РКП(б) Голощекин особо приодел Голубеву и брал ее с собой²³. Есть сведения и о раздаче имущества Романовых Белобородовым, но тоже неизвестно, носил ли он какие-либо из драгоценностей, к примеру, кольца. Что касается Войкова, тот не ограничивался раздачей ценностей, с удовольствием брал их и себе. В. А. Сахаров, один из руководителей облчека, носил на руке кольцо с бирюзой, по имевшейся у него информации, принадлежавшее Анастасии²⁴. Богатства России, драгоценности Романовых шли и за рубеж, на мировую революцию, но как-то очень быстро оказывались у банкиров и проходимцев, прилипали они и к большевистской номенклатуре и ее близким. Насколько выясняется, Юровский был исключением и из награбленного ничего не присвоил.

Итак, уцелевшие от расхищения драгоценности и имущество Царской Семьи, а также их близких были подготовлены к увозу из Екатеринбурга. О том, как, кем, когда и куда это было увезено, существуют многочисленные противоречия в литературе, да и в воспоминаниях. Большую лепту в это внес «первоисточник» — Юровский. В 1934 г. он сообщал: «19-го вечером я уехал в Москву с докладом. Ценности я передал тогда члену Ревсовета III Армии Трифонову их, кажется, Белобородов, Новоселов и еще кто-то схоронили в подвале, в земле какого-то домика рабочего в Лысьве и в 19-м году; когда ехала на Урал комиссия ЦК для организации Советской власти на освобожденном Урале, я тогда тоже ехал сюда на работу; ценности тот же Новоселов, не помню с кем извлекли, а Н. Н. Крестинский, возвращаясь в Москву, увез их туда. Когда в 21-23 годах я работал в Гохране республики, приводя в порядок ценности, я помню, что одна из жемчужных ниток Александры Федоровны была оценена в 600 тысяч золотых рублей»²⁵.