Правда истории. Гибель царской семьи

При большевистском режиме особняк, как и его временные обитатели — Романовы, не уцелел, хотя мог бы стоять еще века; забегая вперед, остановимся подробнее на его истории. Дом был каменный, с полуподвалом, построенный во второй половине XIX века. По описи 1887 г. он числился за статским советником, горным деятелем И. И. Редикорцевым, потом несколько раз переходил из рук в руки. Н. Н. Ипатьев приобрел дом у его предпоследнего владельца М. Г. Шаравьева незадолго до революционных событий¹ (а по другим данным ещё в 1908 г.). Расхожие сведения о «купце Ипатьеве», «купеческом доме Ипатьева» несостоятельны. Николай Николаевич Ипатьев, по образованию горный инженер, служил прежде в армии офицером-строителем, вышел в отставку в чине штабс-капитана. Обосновавшись в Екатеринбурге, Ипатьев стал инженером-подрядчиком, занимался предпринимательством и одновременно активной общественной деятельностью: избирался в гласные городской Думы, входил в различные комиссии. Ипатьев занимал с женой Марией Федоровной (детей у них не было) верхний этаж своего дома. В нижнем, полуподвальном этаже размещались его контора как подрядчика, контора местного агентства по черным металлам², хозяйственные службы и складские помещения. Там же еще при Ипатьеве находился цементный склад, где и была убита Царская Семья. К зданию примыкали разросшийся сад, занимавший примерно полдесятины, надворные строения, колодец³. После вступления в Екатеринбург белых Николай Николаевич Ипатьев заглянул в свой дом, однако жить там не стал, дом пустовал, точнее, был объектом расследования дела об убийстве в нем и действий следственных групп А. П. Наметкина, затем И. А. Сергеева, с участием начальника уголовного розыска А. Ф. Кирсты. Вскоре после прибытия в Екатеринбург в октябре 1918 г. и вступления в должность командующего Екатеринбургской группой Сибирской армии Р. Гайды (Гейдля) верхний этаж дома был обихожен и занят им с частью штабной службы. Лично для себя Р. Гайда выбрал ту комнату, в которой ранее проживали Николай Александрович и Александра Федоровна. В январе 1919 г. Верховный правитель А. В. Колчак принял решение интенсифицировать ход следствия, сделать его более профессиональным и объективным и поручил общее руководство следствием генерал-лейтенанту М. К. Дитерихсу, а непосредственным руководителем назначил следователя по особо важным делам Н. А. Соколова. По требованию Верховного правителя во время пребывания того в феврале в Екатеринбурге Гайда освободил дом Ипатьева и поселился в доме промышленника Ф. А. Злоказова. По предложению М. К. Дитерихса А. В. Колчак принял решение об отчуждении дома у владельца и передаче его в ведение городского управления. В мае Ипатьев сдал дом в аренду в соответствии с заключенным договором за 25 тысяч рублей с получением аванса. Соколов в доме работал, но проживал на железнодорожной станции в специальном вагоне. С возвращением красной армии дом уехавшего во Владивосток, а затем эмигрировавшего в Чехословакию Н. Н. Ипатьева был огосударствлен, и в нем обосновалась штабная служба воинской части. Первые несколько лет он часто менял жильцов. Некоторое время там было общежитие Урало-Сибирского коммунистического университета. В 1927 г., к 10-летию Октября, в доме открылся Музей революции на Урале, была восстановлена и расстрельная комната. Затем вместе с Музеем революции здесь открыли Антирелигиозный музей с Советом безбожников, а с 1934 г. в здании некоторое время размещался и музей Я. М. Свердлова. С 1920-х гг., одновременно с музеями Ипатьевский дом становится архивохранилищем, собранием документов о революционном движении, Октябрьском перевороте и гражданской войне. В 1929 г. к нему присоединяется Партийный архив. В здании обосновался и Институт истории как филиал Института В. И. Ленина (ставшего впоследствии Институтом марксизма-ленинизма) при ЦК ВКП(б). В нем был небольшой штат научных сотрудников, зал для работы исследователей. В 1960 г. институт упразднили, затем архив был переведен в специально построенное здание (ныне Центр документации общественных организаций Свердловской области). В доме много лет находился учебно-консультационный пункт Челябинского института культуры, затем областной отдел культуры (некоторое время они размещались вместе) и управление «Союзпечати». В 1974 г. дом Ипатьева был взят на государственную охрану как историко-революционный памятник. Статус памятника истории усилил внимание к нему: стало больше посетителей в доме и около него, кроме того, возникла возможность взятия его на учет ЮНЕСКО. Интерес горожан и приезжающих гостей к дому к трагедии, которая разыгралась здесь в 1918 г., не угасал. ЦК КПСС, высших партийных боссов и местное начальство такое положение дел никоим образом не устраивало. В 1975 г. ЦК КПСС, точнее его ареопаг — Политбюро и КГБ, возглавлявшийся Ю. Андроповым, решили дом Н. Н. Ипатьева снести. 26 июля 1975 г. КГБ принял документ — мотивированное поручение Свердловскому обкому КПСС «решить вопрос о сносе особняка в порядке плановой реконструкции города». По проекту Андропова было оформлено секретное постановление от имени всего ЦК с «поручением Свердловскому обкому КПСС» снести здание. Свердловское управление КГБ, солидарное с вышестоящим начальством, передало требование в обком партии, возглавлявшийся тогда Я. П. Рябовым, а со следующего, 1976 г. Б. Н. Ельциным. Они были, конечно же, «за», да и как могло быть иначе, если Политбюро, все его присутствовавшие члены, уже 30 июля 1975 г., то есть через четыре дня, высказались за «снос особняка Ипатьева в гор. Свердловске». Дело с исполнением тайного приказа осложнялось лишь по формальным соображениям: дом, как уже отмечалось, имел статус памятника истории. Следовало лишить его этого статуса, то есть действовать через официальную власть — Советы, а предварительно через Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры, начиная с его Свердловского городского отделения, в которое в то время входил и автор этих строк. Представители общественности, узнав о задуманном верхами, сопротивлялись, протестовали, направляли соответствующие письма в Москву. Однако все обращения оказались бесполезными. Тогда в низах еще не было известно, что все идет из Политбюро ЦК. Совет Министров РСФСР 3 августа 1977 г. постановил лишить дом Ипатьева статуса памятника истории республиканского значения. Приближалось 60-летие Октября, местные органы партийно-советской власти спешили с исполнением решения. Снос дома Ипатьева был произведен под общим руководством первого секретаря обкома КПСС Б. Н. Ельцина — будущего первого президента России и председателя облисполкома А. А. Мехренцева. Исполком облсовета 21 сентября 1977 г. постановил снести здание, тогда как оно уже к 19 сентября было полностью в руинах. Разрушался дом с помощью стройбата. К чести Ельцина, в период «перестройки» в книге «Исповедь на заданную тему» об уничтожении исторического памятника он засвидетельствовал: «Я хорошо себе представлял, что рано или поздно нам всем будет стыдно за это варварство». Хотя схемы-чертежи дома сохранились, он так и не был восстановлен. На его месте ныне завершается возведение храма-памятника на крови во имя Всех Святых, в земле Российской просиявших. Такова судьба дома, ставшего свидетелем последних трагических дней Царской Семьи и ее слуг.