Правда истории или мифология? Пограничные войска НКВД в начале Великой Отечественной

Ну что же, обратимся к конкретным документам того времени. Например, в Приказе войскам Северо-Западного фронта № 9 от 8 июля 1941 года «О мерах по борьбе с оставлением техники, самовольным отходом с поля боя и оставлением своей части» говорится: «Объявить всему личному составу, что за самовольное оставление обороняемых рубежей, за дезертирство и самовольное убытие из части, за оставление оружия, машин и боевой техники и другого имущества на поле боя, за спарывание петлиц и знаков различия, виновные будут рассматриваться как предатели и привлекаться к самой строжайшей ответственности, вплоть до придания суду трибунала».

Далее, в указании начальника Управления политической пропаганды этого же фронта корпусного комиссара Рябчего с прискорбием констатируется, что «отмечается много случаев ничем не обоснованного уничтожения отдельными коммунистами и комсомольцами своих партийных и комсомольских документов. Проявляя трусость и поддаваясь панике, эти коммунисты и комсомольцы теряют большевистское мужество и стойкость и позорно жгут, зарывают в землю, бросают в воду и рвут свои партийные и комсомольские документы». И далее жесткое требование: «немедленно принять самые решительные и суровые меры к прекращению позорного уничтожения партийных и комсомольских документов» и т. д.

Надеюсь, что теперь моим оппонентам будет более понятно, как командование Красной армии, а значит, и пограничных войск НКВД СССР, оценивало ранее приведенные мною факты, связанные с выходом пограничников из киевского «котла».

В другом месте, возмущаясь не весьма корректными, на их взгляд, рассуждениями автора по поводу служебной карьеры и судеб некоторых пограничных генералов в годы войны, они, тем не менее, вынуждены были соглашаться с моими утверждениями, что далеко не все из них в силу особенностей их предвоенной службы проявили себя настоящими полководцами. Но, остановившись затем на трагической судьбе командующего 44-й армией, бывшего начальника пограничных войск НКВД Украинской ССР генерал-лейтенанта В. А. Хоменко, мои оппоненты вконец запутались в своих оценках. Соглашаясь с тем, что «при выезде в подчиненные штабы он и группа сопровождавших его офицеров потеряли ориентировку на местности и оказались в расположении противника, попали в плен», авторы письма чуть ниже, ссылаясь на энциклопедический словарь 1983 года выпуска, пытаются убедить читателей в том, что на самом деле генерал погиб в бою. Так погиб или оказался в плену генерал-лейтенант В. А. Хоменко? Если он погиб, то почему его нет в Книге Памяти пограничных войск? В пользу его пленения свидетельствует Директива ГКО от 7 ноября 1943 г. № 30239 за подписью самого И. В. Сталина, а не статья из какого-то энциклопедического словаря, да еще 1983 года выпуска. Но и в списке генералов Красной армии, оказавшихся в плену, его тоже нет. Но не мог же генерал после всего произошедшего с ним пропасть бесследно? К сожалению, для моих оппонентов этот вопрос не представляет какого-либо интереса.

В попытке убедить читателей в моей научной и человеческой непорядочности авторы, сами того не подозревая, предстают далеко не в приглядном виде. К примеру, критикуя меня за то, что не все свои выводы я подкрепляю ссылками на первоисточники, они сами не удосужились привести хотя бы одну такую ссылку. Напомню, что в своей статье я привел пятьдесят семь адресных ссылок на те или иные работы историков или архивные документы. Можно было и больше, но, честно говоря, я не ожидал, что в обсуждении моей статьи примут участие столь слабо подготовленные оппоненты.