Правда истории или мифология? Пограничные войска НКВД в начале Великой Отечественной

Думается мне, что на закате жизни прославленному военачальнику не было смысла лгать. К тому же, есть немало свидетельств того, что подобные взгляды на предстоящую войну с Германией были известны практически каждому военнослужащему Красной армии, ВМФ и войск НКВД СССР. Вот о чем вполне открыто 13 июня 1941 года писал своему другу в г. Петрозаводск красноармеец одного из полков 23-й стрелковой дивизии Особого Прибалтийского военного округа Петр Поваляев: «Надо прямо тебе сказать (беру из лекции для бойцов), что капитализм доживает последние два года. Наша международная обстановка резко изменилась после выступления т. Сталина на выпуске академиков Красной армии и флота. Он говорил два часа, но это в печати не было опубликовано, а только было написано: выступил и все. На гражданке говорят, что Красная армия существует для мира, а т. Сталин сказал, что теперь она существует не для мира, а для войны. Он ярко охарактеризовал наши задачи в настоящий момент. Мы исходим из 3-х установок Ленина, когда мы расширяем свои территории:

1. Когда происходят революции в других странах. Этого пока нет.

2. Когда государства воюют и не достигают цели. Это есть сейчас. По Ленину армия наша имеет право идти на Запад.

3. При национально-освободительном движении.

Германия доживает последние свои минуты. Солдаты очень плохо настроены, бросают воевать. В стране голод, стоит только сделать один толчок и будет по всей Европе революция, особенно в Германии и Франции. Все уже так тщательно подготовлено, что удивляешься, когда слышишь об этом. Армия наша так сейчас вооружена, что уже больше некуда. Даже получена инструкция, как вести себя при движении по новой территории»[141].

Сравнив высказывание Маршала Советского Союза И. Х. Баграмяна с содержанием письма простого солдата одной из дивизий Красной армии, трудно не заметить, что их мысли по поводу предстоящей войны с Германией как две капли воды схожи. Более того, их высказывания по поводу ближайших внешнеполитических планов советского руководства по содержанию мало чем отличаются от проекта директивы начальника Главного управления политической пропаганды Красной армии А. С. Щербакова «О состоянии военно-политической пропаганды» от июня 1941 года. В ней, к примеру, также говорится, что «внешняя политика Советского Союза ничего общего не имеет с пацифизмом, со стремлением к достижению мира во что бы то ни стало». Чуть дальше со ссылкой на В. И. Ленина утверждается, «что страна социализма, используя благоприятно сложившуюся международную обстановку, должна и обязана будет взять на себя инициативу наступательных военных действий против капиталистического окружения с целью расширения фронта социализма. До поры до времени СССР не мог приступить к таким действиям ввиду военной слабости. Но теперь эта военная слабость отошла в прошлое»[142]. А слова в письме рядового П. Поваляева «беру из лекции для бойцов», на мой взгляд, лучше всего свидетельствует о том, что, несмотря на то, что вышеназванная Директива до начала войны так и не была направлена в войска, ее основные положения самым активным образом использовались в политико-воспитательной работе с личным составом армии, флота и войск НКВД СССР накануне войны. Случайностью подобное назвать вряд ли можно.