Правда, которую мы сжигаем

— Если бы я мог вернуть Рози, клянусь Богом, я бы это сделал, Сайлас. Я бы сделал все, что угодно, — говорю я, имея в виду каждую унцию этого. — Но я не могу. Никто ничего не может сделать, чтобы вернуть ее. Голоса, это твой разум играет с тобой злые шутки. Они не настоящие, понятно? Это просто у тебя в голове.

Я так зол, что эти вещи в его голове забирают его у меня, и я ничего не могу сделать. Я не могу бороться с ними. Я не могу бороться с ними за него, и я просто чувствую себя бесполезным. Не прямо сейчас.

Я пообещал, что буду заботиться о нем. Я пообещал себе, что не позволю, чтобы с ним что-то случилось.

И посмотри, чему я позволил случиться.

— Ты не можешь этого сделать. Они не позволят тебе…

Мои руки несколько раз дергаются, прежде чем я поворачиваю голову в сторону Фрэнка.

— Если ты еще раз откроешь рот, я выжгу тебе гребаные глаза, ясно? — огрызаюсь я.

— Пожалуйста, Рук. Ты знаешь меня с тех пор, как был мальчиком. Не делай этого. Если ты оставишь меня в живых, я расскажу тебе все, что знаю. Здесь, в Пондероз Спрингс, задействовано больше людей. Так много, что ты не имеешь ни малейшего понятия. Я был всего лишь жертвой их организации. У власти есть более влиятельные люди. Ты можешь посадить их всех в тюрьму, включая меня, только не убивайте.

— Фрэнк, — бурчу я, пристально глядя на него сверху вниз, — Что тебя здесь не устраивает? Нам не нужно, чтобы ты разбирался во всем этом. Живой ты мне бесполезен, понял? Лучшее, что ты можешь сделать для меня сейчас, это умереть.

Он качает головой, по его распухшему лицу текут жирные слезы.

— Пожалуйста, я никогда не хотел, чтобы Роуз умирала, она была моей маленькой девочкой…

— Он сказал, чтобы ты молчал! — кричит Сайлас, вонзая приклад пистолета в голову Фрэнка, вызывая громкий удар, после чего тот падает на пол. Его глаза закрыты, а тело обмякло, но я все еще вижу, как шевелится его грудь, давая понять, что он все еще жив.

Сомнение накатывает на меня волной, сможем ли мы без инсайдера выяснить, кто еще был связан с «Гало»? Я имею в виду, что мы зашли так далеко.

Мы зашли слишком далеко.

И если так подумать, нам не нужно искать кого-то еще в этом деле.

Они придут за нами.

Очень скоро.

Сайлас продолжает ходить взад-вперед, бессвязно бормоча что-то себе и кому-то еще, кого он сейчас видит в этой комнате. Я подхожу немного ближе, осторожно протягивая руку.

— Все кончено, Сайлас. Все кончено, хорошо? Фрэнк ушел, видишь? — я указываю на землю, где неподвижно лежит переизбранный мэр Пондероз Спрингс. Я знаю, что он без сознания, но Сайю не нужно этого знать.

— Мы сделали это. Все кончено, и теперь мы можем помочь тебе, — легко говорю я. — Просто дай мне пистолет, и я обещаю тебе, все будет хорошо. Мне просто нужно, чтобы ты доверял мне.

Похоже, он испытывает физическую боль, его тело дрожит, а голова трясется, и я ничего не могу сделать, чтобы успокоить его от страданий, которые он испытывает прямо сейчас.

—Нет, нет, это неправильно. Она должна была вернуться, — он проводит рукой по лицу, оглядываясь направо, а не на меня. — Что ты имеешь в виду? — говорит он, нахмурив брови. — Ты обещаешь? Да, если ты обещаешь, я сделаю это.

Весь мой мир, кажется, ошеломительно останавливается, когда Сайлас снова переводит взгляд на меня, и все, что я вижу, это пустота внутри. Ничего, кроме суровой пустоты, смотрящей на меня, когда он поднимает ствол пистолета к голове.

Я чувствую, как у меня пересыхает во рту, а живот скручивается и бурлит.

Круглые тяжелые слезы текут из уголков его глаз.

— Не делай этого со мной, Сайлас, — требую я, вставая на его место. — Давай я тебе помогу.

Слезы падают на пол, когда он качает головой, прикусывая нижнюю губу.

— Вы не можете мне помочь. Единственный способ помочь мне, если я убью себя. Ты должен понять, что я обязан это сделать.

— Нет, — выдавливаю я, хватая его за плечо, — Ты не оставишь меня. Я не позволю тебе. Ты должен знать, что это не ты, что они не настоящие. Это правда, Сайлас. Мы настоящие.

Что-то внутри него ломается, потому что, как только его рука дергается, я вынимаю пистолет из его пальцев, беря его в свою ладонь.

Его голова падает мне на плечо, его тело почти безвольно падает в мои руки.

— Я так устал, Рук, — шепчет он.

— Я знаю, — говорю я, поглаживая его по спине.

Устали от голосов.

Устал от своей болезни.

Устал от всего этого.

В какой-то момент я должен спросить себя, не приносим ли мы ему больше вреда, чем пользы, выискивая, что случилось с Роуз. Мы знали, что месть не вернет ее, это не заставит никого из нас скучать по ней меньше, и все, что она сейчас делает, это еще больше ломает Сайласа.

— Сын, мне нужно, чтобы ты опустил пистолет и, чтобы все подняли руки вверх.

Ты, должно быть, наебываешь меня.

С пистолетом, все еще в моем владении, я поднимаю его и поворачиваюсь, встречаясь глазами с детективом Финном Бреком, который держит свое оружие сбоку от головы Тэтчер, обвивая рукой его шею, дергая его к своей груди, чтобы он не двигался.

Тэтчер все еще немного выше ростом, что делает эту ситуацию довольно комичной, если бы его жизни не угрожала опасность.