Правда о России. Мемуары профессора Принстонского университета, в прошлом казачьего офицера. 1917—1959

Я видел его фотографию, сделанную в это время, но не стал даже пытаться добыть ее для публикации в этой книге, так как на ней – всего лишь печальная тень замечательного человека, которого я когда-то знал. Справа на фотографии донской казак отдает шашкой честь, в центре Краснов натянул поводья лошади, но трость, висящая на его руке вместо нагайки, ясно показывает, что вся эта сцена поставлена специально для съемки. Измотанное постаревшее лицо Краснова и, прежде всего, полный отчаяния взгляд ничем не напоминают человека, которым он был в лучшие дни.

Британские войска окружили лагерь казаков и потребовали сложить оружие, что и было сделано. Офицеры, включая и генерала Краснова, были приглашены на, как им сказали, совещание с представителями британского штаба. Вместо этого британские автомобили отвезли их прямо на позиции советской армии и передали красным.

Оставшиеся без командиров и без оружия сержанты и рядовые, а с ними и множество гражданских беженцев с семьями опустились на колени вокруг православного священника, и тот начал служить обедню. Закончить службу, однако, не удалось, подошли британские войска при поддержке танков. Это событие, имевшее место 1 июня 1945 г. возле Линца, изображено на известной картине Королькова. Годовщину трагедии у Линца отмечают каждый год эмигранты – русские и казаки – по всему миру. Многие казаки и казачки под Линцем покончили с собой и убили своих детей; кое-кому удалось убежать и скрыться в окрестных лесах, но большинство загнали в грузовики и в соответствии с ялтинскими договоренностями передали советским войскам.

Детали линцской трагедии подробно изложены в многочисленных русскоязычных книгах и статьях. Мне известен только один английский перевод – это книга Н.Н. Краснова-младшего, внучатого племянника генерала Петра Краснова; он сопровождал дядю из Линца в Москву и оставался с ним там до суда и казни. Генерал Краснов был приговорен к смерти за оказание помощи вражеской армии.

Госпожа Краснова умерла около года спустя в доме престарелых в Баварии; ей до самого конца ничего не говорили о судьбе мужа.

Одновременно с генералом Красновым было казнено через повешение еще несколько высших офицеров-казаков и немецкий генерал Гельмут фон Панвитц, который командовал казачьим корпусом гитлеровской армии. К чести фон Панвитца следует заметить, что он добровольно остался со своими людьми до самого конца, хотя мог избежать выдачи.

Молодых казаков приговорили к различным срокам тяжелых работ; после окончания сроков тем из них, кто был гражданином других государств, разрешили покинуть Советский Союз. (Следует отметить, что сделано это было уже после смерти Сталина.) Молодой Краснов был гражданином Югославии и в конце 1950-х гг., отсидев десять лет в сибирском лагере, вышел на свободу и перебрался в Аргентину.

Для меня самым интересным в его книге стало то, что дядя сказал ему, когда они виделись в последний раз и он помогал старику намыливаться в душе московской тюрьмы. В частности, там был следующий совет: «…Что бы ни случилось, не смей ненавидеть Россию. Не Россию и не русский народ следует винить за это всеобщее страдание… Россия была и будет… возрождение России будет постепенным. Оно не произойдет так сразу. Такая громадина не может в один миг вновь обрести здоровье. Жаль, что я не доживу и не увижу этого…»

Это речь подлинного Петра Краснова, такого, каким я его знал. Он понимал, что ему предстоит скорая встреча с Творцом, и мог уже свободно высказывать свои мысли.

Мои первые встречи с советскими коллегами-инженерами

В первые сорок лет после революции я почти не встречался с советскими инженерами. Если быть точным, такие встречи происходили почти точно через каждые десять лет – в 1927, 1936, 1946 и 1957 гг. Характер встреч до некоторой степени отражал целительное действие времени на отношения обеих сторон. Однако после Второй мировой войны они изменились самым серьезным образом.

Первое столкновение имело место в Бремене в 1927 г. Кроме местного строительства, фирма «Пауль Коссель и К°» вела работы и за рубежом – в Ирландии и в Советском Союзе, где фирма образовала с советским правительством совместное предприятие под названием «Руссгерстрой» («Русско-германское строительство»). Я отозвался на анонимное объявление головной фирмы о наборе сотрудников и подал заявление на работу в Ирландии; однако, когда старый Коссель взял меня, выяснилось, что он рассчитывал уговорить меня поехать работать в Москву в дочернюю фирму, которая занималась строительством многоэтажных домов из облегченного пемзобетона. Я отказался наотрез, но согласился перевести с русского на немецкий в главном бременском офисе действовавшие на тот момент советские стандарты по железобетону.