Читаем Правда о «Титанике». Участники драматических событий о величайшей морской катастрофе полностью

К сожалению, некоторые представители прессы больше склонны прославлять героизм отдельных личностей. Общее поведение толпы представляет для мира куда большую важность и куда надежнее — если такое требуется — доказывает благородство человеческой расы. Попытки прославить отдельные подвиги ведут к таким, например, сообщениям, как рассказ о том, что майор Батт сдерживал толпу пассажиров, прицелившись в них из револьвера, и стрелял в тех, кто пытался прорваться в шлюпки, или что капитан Смит кричал в мегафон: «Будьте британцами!» — а потом совершил самоубийство вместе с первым помощником Мэрдоком. Подобные происшествия можно назвать героическими лишь из нездоровой тяги к сенсациям. Всем известно, что майор Батт — смелый человек, но разве можно считать подвигом то, что он, опытный офицер, якобы вынужден был по приказу капитана стрелять в безоружных пассажиров? Иногда подобное необходимо, и все же такое поведение нельзя считать подвигом. Точно так же нет ничего героического в самоубийстве капитана Смита или Мэрдока. Вероятно, ощущение катастрофы иногда настолько захватывает людей, что они не отдают отчета в своих действиях. И все же настоящий героизм проявили те, кто остался на «Титанике». Те из них, кому удалось выплыть и выжить, позже давали показания следственным комитетам. Их рассказы имеют огромную ценность для всего мира с точки зрения предотвращения подобных катастроф. Итак, многие пассажиры и члены экипажа остались на «Титанике». Скорее всего, они надеялись, что позже их спасут. Мы не знаем, что они думали, но мне, например, нравится представлять, что именно так все и было. Второй помощник Лайтоллер руководил спуском шлюпок на воду до самого последнего момента. Он пошел под воду вместе с кораблем, был спасен, как представляется, самым чудесным образом, вернулся и дал ценные показания перед следственными комитетами в двух странах.

Второе, что хочется отметить в связи с эмоциями, возникшими после катастрофы, — в моменты крайней нужды люди склонны искать помощи у какой-то силы за пределами себя. Помню, несколько лет назад я читал рассказ об одном атеисте в Индии, который посетил полковую службу. Позже, за ужином он делился с полковником своими взглядами. Полковник молча выслушал его замечания, а наутро пригласил его прокатиться. Они с гостем поднялись по крутой горной дороге в легкой коляске, запряженной двумя пони; когда равнина осталась далеко внизу, полковник развернул коляску, и пони понеслись по крутому склону. Решив, что смерть неминуема, атеист забыл о своих убеждениях и громко взмолился о помощи. Полковник натянул поводья и заметил: он задумал прогулку, чтобы доказать гостю, что есть сила за пределами нашего разума. После этого оба спокойно спустились на равнину.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
Сталин: как это было? Феномен XX века
Сталин: как это было? Феномен XX века

Это был выдающийся государственный и политический деятель национального и мирового масштаба, и многие его деяния, совершенные им в первой половине XX столетия, оказывают существенное влияние на мир и в XXI веке. Тем не менее многие его действия следует оценивать как преступные по отношению к обществу и к людям. Практически единолично управляя в течение тридцати лет крупнейшим на планете государством, он последовательно завел Россию и её народ в исторический тупик, выход из которого оплачен и ещё долго будет оплачиваться не поддающимися исчислению человеческими жертвами. Но не менее верно и то, что во многих случаях противоречивое его поведение было вызвано тем, что исторические обстоятельства постоянно ставили его в такие условия, в каких нормальный человек не смог бы выжить ни в политическом, ни в физическом плане. Так как же следует оценивать этот, пожалуй, самый главный феномен XX века — Иосифа Виссарионовича Сталина?

Владимир Дмитриевич Кузнечевский

Публицистика / История / Образование и наука