Правдивая история Золушки

– Ты переигрываешь, дружище. – Я почувствовала, как пальцы Дэррека сжимаются на бедрах сильнее. По всей видимости, он все еще ревновал, хотя и старался не подавать вида.

– А стража мне докладывает, – как ни в чем не бывало продолжил император, – потому что сомневается в твоей объективности по части леди Синдерел.

– Не знаю, что там с леди Синдерел, но в леди Золуш я уверен как в себе. – Дэр улыбнулся.

«Не леди», – мысленно поправила я его.

– Авелина, мы ждем. Нам очень интересен твой досуг.

Я вжала голову в плечи. Рассказывать реальную историю не хотелось. Это бы испортило сюрприз. Не буду же я говорить, что воспользовалась тайными ходами, ранее известными только ордену «Свободной розы», чтобы…

Чтобы полдня простоять в очереди в императорскую канцелярию!

Ох, сколько ругательств в сторону их работы я выслушала! А сколько отсыпала сама – не счесть. Все и правда складывалось преотвратно, но я все-таки подала запрос на ведение собственного дела!

В переодетой в мою одежду из прошлой жизни во мне никто не признал «леди», а потому при запросе мне пришлось столкнуться с целым ушатом помоев.

– Ишь, что удумала! – тут же брякнула грузная женщина, уже занося печать с меткой «отказ». – Дома надо сидеть, детей рожать! А дело пусть муж ведет!

– Позвольте! – Я тогда старалась быть предельно вежливой, но все же придержала ее руку (уж слишком долго заполнять это дурацкое заявление на пятнадцати пергаментах в шести экземплярах). – В соответствии с пунктом первым сто девяносто восьмого императорского закона у вас нет основания для того, чтобы мне отказывать!

– Я лучше знаю, есть у меня основание или нет, – осклабилась женщина, пытаясь выдернуть свою руку из моей. – Давать отказ в моем праве.

– А в моем праве затребовать объяснений в письменном виде, а после запросить должностное расследование. – Я все же отпустила руку.

Очень хотелось зажмуриться, но я сдержалась, сохранила на лице холодную маску уверенности в собственной правоте. Видимо, подействовало. Потому что, прикинув размер письменной работы, а впоследствии и количество люлей, что ей выпишут, она все же одобрила запрос. И сказала, что ждать не меньше трех месяцев.

Спорить не стала, только мысленно порадовалась этой крохотной победе. Очень уж было интересно, когда мой запрос дойдет до Аарена. Хотелось бы, конечно, посмотреть на его реакцию, но что-то мне подсказывало, что рядом я не окажусь.

– В моем досуге нет ничего интересного, – спокойно произнесла я, мягко улыбаясь. Слишком уж выжидательно на меня смотрели и Дэррек, и Аарен. – И торжественно клянусь, что ничего противозаконного я не замышляю.

– В этом я как раз не сомневаюсь. – Аарен как-то слишком уж коварно улыбнулся. – Но на всякий случай отдал своим людям приказ не выпускать твоего «Неуловимого Странника» из порта без моего личного разрешения.

– Это… это… – Я даже задыхаться начала от возмущения. – Это на каких основаниях?!

– Исключительно в связи с заботой о ближнем своем. – Император подмигнул. – Насколько я знаю, ты так и не ответила Дэрреку согласием. И отказом не ответила. Пока не примешь решение, «Неуловимый Странник» будет под моим чутким надзором.

– Мне кажется, вам стоит побеспокоиться о своем бракосочетании, а не о моем, – огрызнулась я.

Знала, что не стоит так разговаривать с императором, но могла себе позволить некоторые вольности после всего, что произошло. Не выдаст же он из-за этого отказ на мой запрос, правда?

– Кстати, об этом, – император будто бы только вспомнил истинную причину своего визита, – если бы ты посещала завтраки с леди Рендал…

Аарен взял паузу, а я покраснела. Завтраки у нас с Дэрреком были отдельно, и отнюдь не за столом. И даже без еды.

– … то ты бы знала, что сегодня вечером будет бал, на котором я объявлю о своем решении.

– Ура! – Я даже вскочила, радуясь этой вести. Значит, сегодня вечером весь этот фарс закончится.

– Даже не станешь спрашивать, кто победил? – Аарен изогнул бровь.

– Пусть останется сюрпризом, – улыбнулась я.

Мне кажется, только слепой удивится решению императора в отборе. Лично для меня последние две недели выглядели довольно прозрачно.

Впрочем, как и всегда… Прозрачной, даже кристально чистой мне казалась чья-то жизнь, но не моя. Моя же, наоборот, пугала тем клубком, что с каждым днем, с каждым часом и даже с каждой минутой запутывался лишь сильнее. И все бы ничего, вот только я никак не могла отделаться от мысли, что все беды в голове.

Я любила Дэррека – об этом я могла сказать точно.

Более того, хотела провести с ним остаток своей жизни и, может быть, даже завести детей.

Но себя я тоже любила. И корабли я любила, и возможность заниматься личным делом, бороздить моря и океаны. Проживать свою судьбу, а не судьбу мужа.

И даже несмотря на то, что отец пророчил Дэрреку дорогу курфюрста, он сам избрал путь главы императорской службы безопасности. Это его дело и его мечта. Я очень рада, что он идет по этому пути, – это дает ему стержень, твердую почву под ногами. Вот только что дает стержень и твердую почву мне? И нужна ли эта твердая почва, когда я всегда любила океан?