Правила атак на психику противника

А что это мы вдруг так рок не любим, раньше вроде… ну, правильно, у нее ж в активе английский, а с немецким дальше знания слова «натюрлих» она не продвинулась, да и то, только потому, что в свое время посмотрела «Покровские ворота». Я даже звук погромче сделал и начал подпевать, уж больно эта песня соответствовала моему настроению и намерениям.

Der Zweibeiner hat sich gebückt,
In ein gutes Licht gerückt.
Zeig ich ihm was man machen kann
Und fang dabei zu weinen an.
Der Zweifuss stammelt ein Gebet
Aus Angst weil es mir schlecht ergeht.
Versucht er tiefer noch zu bücken
Tränen laufen hoch den Rücken.
Bück dich! Bück dich – noch einmal![40]

– Заткни уже эту мерзость и нормально объясни, куда ты меня везти собрался!

– Сказал же, к тебе домой. Туда, где ты будешь жить.

– Так, я сейчас никуда не поеду, да еще скандал закачу такой, что все окрестные жители сбегутся!

– Ты заткнешься, пристегнешься и мирно поедешь по месту прописки. Иначе я тебя выкину из машины и тебе придется тащиться туда пешком. Ночью. Одной. Так понятно?

– А… клиника?

– Не будет никакой клиники. Ты вообще свой диагноз-то знаешь?

– Ну и что, что нет яичников, ты же, помниться мне, этот… как там тебя… трансплантолог, вот и пересадишь их мне!

– Да ты, радость моя, классики перекушала! «Я Вам, сударыня, вставлю яичники обезьяны!»

– А, что, век назад Филипп Филиппыч мог, так чем ты хуже?

– Хуже, лучше… Ли́са, ты никогда не задумывалась, с чего я за тобой в Тиррольд рванул?

– Ну-у… ты в меня влюблен был… волновался…

– Я не просто волновался, я был в ужасе. Это тебе Микки-Маус сказал часть правды про яичники, а я твою медицинскую карту видел! Этот коновал тебе матку удалил! Какая тебе, к чертям собачьим трансплантация! Какая тебе, нафиг, беременность! Пойми, наконец, своим куриным мозгом, что о детях ты можешь забыть раз и навсегда! Я тогда, как диагноз прочитал, так и понял, что тебя надо срочно тащить в наш центр под капельницу, пока ты кровью не истекла и не умерла! А тебя уже в палате и нету. Кто же знал, что твой психованный брательник тебя с внутренним кровотечением из больнички умыкнет и потащит к вам на квартиру!

– Так мы к переходу торопились, к нашим магам быстрее попасть…

– Это я теперь знаю, а тогда я подумал, что он стремительно волочет тебя к смерти, ну и тоже помчался. Спасать. Спас, да.

Тут даже Ли́ску проняло и она, наконец, начала что-то соображать.

– Вот же гад, а мне он сказал…

– Ли́са, я тебя предупреждал, что Микки не врач, а портач, предупреждал?! Но ты ж меня слушать не хотела, полагая, что все можно решить деньгами. Вот и решила, став полностью бесполезной в планах Филинов на продолжение рода. Так что теперь ситуация следующая: ты – отыгранная карта. Чтоб поправить свои дела, твой папенька отдал тебя и всю кварту Фирмина пятнадцатилетней давности мне на откуп. Я везу тебя на перевоспитание. Вот как я выкарабкивался в вашем мире, так и ты поживешь в моей ситуации, то есть с нулевыми шансами. Вернее, твои шансы будут существенно выше: у тебя будет место жительства, документы, русский ты, как я посмотрю, не забыла, так что, вперед, покорять Москву!

Ну, слава Богу, она, наконец, замолчала, что-то там проваривая у себя в голове. А потом начала стягивать курточку, одергивать майку и поворачиваться ко мне бюстом. Ух ты, меня ждет сеанс соблазнения? Не зря же говорят, что снятие мужского стресса лучше всего начинать со снятия женской одежды.

– Вольд… вернее, Мих… ну зачем ты так… нам же было хорошо вместе… мы же любили друг друга…

Я так понимаю, мне собираются прочесть лекцию на тему «любовь побеждает все!» Ну, правильно, любовь всех победила, только вот побежденные теперь ползают, собирая выбитые зубы и отрезанные уши. Я-то любил, только вот после силовой обработки твоими мальчиками слегка поумнел. А вот ты по-прежнему меня за придурка держишь. Думаешь, куда эдакий урод от тебя, красавицы, денется? Не все ты знаешь. Да и знать тебе это пока ни к чему.

– Ли́са, идиотов будешь искать в другом месте. И наверняка найдешь. А пока держи сундук со «своими» вещичками.

И я перебросил ей рюкзачок.

– Что это?

– Как обещал: документы, деньги, ключи, телефон, всякое бабское барахло.

– Какой телефон?

– Какой… мобильный! А… ну да, столько лет прошло… не сложнее стационарного кнопочного, разберешься.

Ли́са сунула нос в содержимое рюкзачка, вытащила явно дешевую помаду и скривилась.

– Что это за дерьмо?

– Ошибаешься, дорогая, это не дерьмо. А твои вещи.

– И кто я теперь?

– Была Ли́са, станешь Лариса. Смирнова.

– И сколько мне лет?

– Почти двадцать.

– Думаешь, проканает? В моем-то возрасте?

– При вашей продолжительности жизни и регулярном «вливании» силы, с омоложением организма ты и сейчас смотришься от силы на двадцать лет. Так что не напрашивайся на комплимент, а изучай документы.