Правила атак на психику противника

– Ох и тугодум ты, светлый ярл. В свое время Карлиса спала и видела, что власть после тебя получит Фарис, ее любимый братик. Он и сам размножаться великий охотник был, и ее бы рожать не заставил. Все довольны. Но после покушения на конунга… а ты хочешь сказать, что не в курсе? Ну, не скромничай, светлый ярл, и я знаю, и ты знаешь, что яд-то на том тинге как раз Мадиану конунгу предназначался. Твоими молитвами, Фарран ярл. Предназначался, да. Но в тот раз неудачно вышло: погиб не он, а Фарис. Вместо того, чтоб самому ядом угоститься, конунг сынишке твоему кубок отдал. Наверное, очень обидно: осознавать, что вместо того, чтоб убить врага, сам угробил собственного сына и наследника?

– Я… не хотел…

– Верю! Вот верю! Но смерть Фариса спутала планы не только тебе, но и твоей дочери. Все прежние расчеты полетели кувырком. Обстоятельства изменились, и в отсутствии прямого наследника ты требовал от нее внука, настаивал на продолжении рода, а она, зная диагноз, металась по лекарям, боясь тебе сознаться в собственной неполноценности. В качестве единственного выхода искала Проводника на Мираш. Только где ж его было взять, если последнего Проводника Филинов лично Фримин прирезал. Очень он надеялся все контакты с Мирашем оборвать. А потом тебе повезло, нарисовался Вольд. Он тебе и десять лет жизни отмерил, и наследником помог обзавестись. Он практически спас твой род от рабства у Во́ронов, светлый ярл. Зачем же ты ему подлянку кинул? Зачем девчонку его подставил, как если бы она на конунга покушалась?

– Он не смел… от меня… ничего требовать!

– Ах, так это принципиальность повылезла! Отомстил за унижение, значит, в благодарность за помощь. Самый главный, значит приниматель решений по жизни в нашем болоте. Ну-ну. Лучше б ты с дочуркой своей общий язык вовремя нашел, сейчас бы не подыхал в собственном дерьме.

– Зачем ей…?

– Я тебе уже говорил, что гордыня последний мозг тебе, похоже, отшибла? Нет? Давай сейчас скажу. Ты Карлису от светской жизни удалил? Последних обломков власти лишил? В сельскую местность загнал? И как думаешь, ей это понравилось? Я вот думаю, что нет. Она рассудила максимально просто: не будет грозного отца, родовая сила перейдет к Фритрику, а с кем ему из родных посоветоваться, случись что? Кроме сестры, близких нет. За что, собственно, ее так уж винить? Она убирала злобного старого отца и расчищала себе уютное место подле будущего херса клана Черного Филина, и не более того.

– Ей самой ничего… не достанется, если я силу… не передам!

– Да уж, «ухода» Вольда с Фритриком именно сейчас она предусмотреть не могла. Так на то и у других мозги есть.

– Вольд?

– И Вольд. Но больше всего ты, Фарран, мешал мне.

– Что тебе… было нужно?

– Да то же, что и тебе. Клан Зеленого Ящера по силе третий в Тиррольде после Медведей и Филинов, так? А после твоей смерти Во́роны начнут подминать Филинов и в силу толком войдут не скоро. Как думаешь, кто теперь в клановой иерархии займет почетное второе место после клана Мадиана? Правильно думаешь. А если Вольд все-таки поведется на мысли о мести конунгу за смерть своей девочки, то… возможны и более интересные исходы.

– Ты! Hringvoovi[54]! Сын…

– Не надо оскорблять мою покойную матушку, это недостойно светлого ярла. Считай, шахматист доморощенный, что я просто провел рокировку имени забытого гроссмейстера.

– Какую… рокировку?

– Рокировку незаслуженно забытого Вольфганга Хайденфельда. Не помнишь? А зря. Ведь именно Вольд когда-то рассказал и мне, и тебе о той знаменитой партии[55]. Я еще тогда подумал, что иногда только нарушение правил может обеспечить победу.

– Как ты Карлису… уговорил?

– Ну не я, человечек мой постарался. И не так уж долго пришлось ее уговаривать, так, намекнуть на возможные перспективы, а дальше она и сама все сообразила. Даже яд для тебя доставать не пришлось, она им уже запаслась где-то, умная девочка. И предусмотрительная.

– А Вольда?

– Да он внушаемый как дитя малое! Я просто подкинул ему идею увести мальчика накануне годовщины смерти Уннер. Зачем ребенку смотреть на твои поминальные посиделки? Все же знают, что в этот день ты никого не хочешь видеть, запираешься в кабинете и проводишь день наедине с портретом покойной жены и бутылкой винорского. Тебя и не беспокоят. А уж добавить гальмин в бутылку, стоящую в шкафу у тебя в кабинете – дело техники. Фру Карлиса туда и сыпанула. Или ливанула, уж и не знаю я в каком виде яд у нее был.

– То есть ты знал, что она… в отсутствие наследника собирается меня накормить ядом… и не вмешался.

– Зачем? Я ей неявно даже помог принять правильное решение. Знаешь, светлый ярл, есть что-то символичное, в том, что ты, уважающий такой способ решения проблем, как отравление, тоже погибнешь от яда. Принцип талиона[56] в твоем случае просматривается во всей красе.

– Я… расскажу…