Правила Барби (СИ)

– Что еще тебе нужно? – тихо спросила я. Он коснулся кончиком пальца моей щеки, на что я дернула головой, но он проигнорировал мой молчаливый протест. – Не трогай меня, сколько раз повторять? Меня тошнит от тебя! – выплюнула я, кривя свои губы. Фостер усмехнулся, а затем медленно спустил свою руку к моей шее, надавливая на то место, где проходила сонная артерия. Мой пульс бился о его палец так сильно и отчаянно, будто я только что пробежала длинную дистанцию без единой остановки, а Джефри в этот самый момент был для меня подобием глотка воды.

– Уверенна, что не хочешь, чтобы я трогал тебя? – спросил мерзавец, почти касаясь моих губ своими. Я откинула голову назад, упираясь затылком в каменную стену. Моя кожа покрылась мурашками, а предательское желание защекотало натянутые нервы. Его пальцы ухватились за бегунок моей кофты и медленно потянули вниз.

– Я больше не малышка, с которой ты можешь играть.

Он криво усмехнулся.

– Кто еще с кем играл.

– Не знаю, чего ты пытаешься добиться, но можешь даже не стараться.

– Я уже добился, увидел в твоих глазах эту короткую вспышку. И снова ты лжешь самой себе. Если бы я был так плох в прошлом, если бы ничего не значил, расплакалась бы ты от оргазма? – придвигаясь ко мне ближе и касаясь губами моего уха, спросил он. – Помнишь, как умоляла меня не останавливаться, насаживаясь на мой язык своей киской, Барби?

Я зажмурилась и отвернулась от него, чувствуя, как его зубы смыкаются на краешке моего уха и несильно оттягивают его.

– Ты ведь желаешь меня – желаешь так же сильно, как и ненавидишь, – прошептал он, проводя носом по моей щеке.

В моем животе творилось что-то неподдающееся объяснению, мои органы переворачивались в истоме, пробуждая чертовых бабочек с большими черными крыльями, которые, как я думала, исчезли в тот самый день, как я покинула Солт-Лейк-Сити.

Нужно не забыть купить спрей от насекомых и погубить их раньше, чем они погубят меня.

– Ты уже достаточно мокрая для того, чтобы я заполнил тебя собой, не причиняя ни капли боли, не так ли? – спросил он, оставляя влажный поцелуй на моей ключице, а затем схватился за бегунок молнии на моем поло и потянул его вниз.

– Ты достаточно смел, чтобы предложить мне член? – ухмыляясь сквозь этот туман похоти, который проникал в мои вены, выдала я. – Я по-прежнему продумываю картинки твоей внезапной и комичной смерти, где ты и твое мужское достоинство будете находиться на расстоянии как минимум метра друг от друга.

Края моей тренировочной кофты разошлись в стороны, и его взору открылась моя полная грудь в объятиях лилового бюстгальтера, его кадык нервно дернулся, однако он не проронил ни звука, казалось, даже не дышал. Я боялась опускать взгляд вниз, ведь знала, что соски под шелковой тканью напряжены, и он видит это.

Его теплая ладонь легла на низ моего живота так властно, словно эта территория принадлежала ему. Мне хотелось наплевать на все и выгнуться, побудить его сдвинуть пальцы ниже, чтобы коснуться меня там, где я нуждалась в этом сильнее всего, чтобы он снова сделал со мной то, что не удавалось сделать никому после него. Но у Фостера были свои планы. Его рука вдруг обернулась вокруг моей талии, кончики пальцев защекотали мою влажную от пота спину. Он склонился и оставил невинный поцелуй у краешка моего бюстгальтера. Я застыла, надеясь, что смогу сдержаться и не застонать от сотни маленьких разрядов тока пробежавших под моей кожей, но как же я ошибалась. Когда Фостер двинулся ниже, провел носом по ложбинке между грудей, шумно вдыхая мой запах, а его твердеющее достоинство потерлось о мою ногу, я сжала бедра, и тихий хриплый стон сорвался с моих губ.

Он победил. Я хотела его. Черт возьми, я так сильно хотела своего мучителя, что это сводило меня с ума.

Я не смогла удержаться и запустила пальцы в его волосы, прижимая его голову к своей груди.

– Раньше я всегда становился безвольным идиотом из-за тебя, из-за того как ты пахнешь, – пробормотал он, немного отклоняя голову и ловя мой взгляд. И когда ему это удалось, я почувствовала, как в мою грудь вонзается тупой и ржавый нож – фигурально, ведь в его глазах не было ничего, кроме яркого отвращения. Он убрал мои руки со своей головы, отшвырнул их, словно я была не более чем бездомной, обивающей пороги его фамильного поместья. – Хорошо, что это прошло. Теперь я могу взять это у других. Не упрямых и не вздорных, не инфантильных незрелых девочек.

– Тогда не стоит трогать то, что оценит по достоинству кто-то другой, – заторможено и без доли сарказма ответила я, медленно застегивая свое тренировочное поло. Внешне могло показаться, что мне все равно, но это было не так, мне едва удавалось сдерживать истерику, которая вот-вот рисковала захватить меня в капкан. Но в эту игру могут играть двое, и я точно не собираюсь проигрывать. Вы же не забыли, что правила здесь устанавливаю я?

– Твою шубку, которая осталась в прачечной отдали в химчистку, – сообщил он, скучающе пряча руки в карманы джинсов. – Должно же у тебя остаться хоть что-то, после того, как ты потеряла все.