Читаем Правила чуда, или Правила движений по иным дорогам полностью

– А мне – то что… Что мне за дело до этой вашей добродетели… коль эта ваша добродетель мне глубоко противна… коль эта ваша добродетель столь мне противна… фальшива и пошла… да, эта ваша пошлая ничтоже – добродетель фальшива, и пошла… достойно ж жизни лишь то – что пишется скрижалями на полотне сверхновой жизни безумной кровью сверхчеловека – воина… жизнь пишется лишь свежей кровью воина… Да, кровью… именно лишь свежей кровью воинов жизнь движется, и пишется… лишь кровью воина… лишь именно вот этой кровью воина она и пишется, и движется… а то что пишется священной кровью воина… а то что пишется лишь свежей кровью воина… лишь это – и достойно жизни… лишь это и достойно жизни… иль смерти… блаженной смерти воина… поскольку кровь есть дух – душа Сверхчеловека Воли… именно кровь есть дух Сверхчеловека… его истинный дух!.. и потому… лишь это достойно истинной жизни… Лишь это… достойно… Лишь это… Лишь это… и вот я уже смотрю вниз, потому что я уже поднялся… потому что я уже ничего не боюсь… никакой крови я уже не боюсь… ни своей, не чужой… да я уже ничего не боюсь… ничего не боюсь… Не своей, не чужой, пролитой крови… ничего не боюсь… Льётся кровь… По земле льётся кровь… Льётся реками кровь… а я не боюсь… вот я не боюсь… Я, Сверхчеловек… и я не боясь… не боясь не потоков не рек свежей крови… во имя Священной Войны… во имя святой Власти Сильного… Да, я не боюсь… Я крови уже не боюсь… Льётся реками кровь… А я не боюсь… Вот я не боюсь… Кровь льётся и, льётся… А я не боюсь… А не боюсь…

АПОЛЛОНИЙ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное