Читаем Правила чуда, или Правила движений по иным дорогам полностью

– (люди – волки пожирают овец – людей) Я ж о чём… Я о том… всего лишь о том, что будущее должно зависеть, и будет зависеть, от человеческой воли… а для этого должен быть создан среди человечества новый вид повелителей… их будет немного… Очень немного… но они, эти повелители над всем человеческим родом, должны быть… эти сверхчеловеки, должны быть… над всем человеческим родом… эти философы нового рода нового вида должны быть… эти лучшие умы новых смыслов на обломках старых смыслов создадут иной Новый Мир… Мир славы новых повелителей, новых властителей нашего Мира… это и будет наш Новый безжалостный Мир с его новыми Вождями… И именно такие Вожди и видятся моему, пусть и болезненному взору… Но… именно такие Вожди, свободные сами по себе умы, мне и видятся… именно такими мне, они и видятся… и пусть хищники теперь встают над миром… жестокие опасные волеющие в мире… над всем, пока что жалким миром, хищники… несущие в себе, и над собой, господство над ничтожным, болеющим и блеющим о вечном единенье всех жалких и ничтожных, миром… о страждущих о единеньи в Целом, всех жалких и ничтожных, пустым фальшивым миром… ничтожным жалким миром… пусть хищники теперь волеют… пусть хищники господствуют над миром… Пусть хищники владеют миром… останутся лишь Хищники… одни лишь Хищники теперь останутся… Взойдут над миром Хищники… они теперь владеют миром… Они – вот эти Хищники… Они теперь владеют Миром… Они… все эти… Хищники… Они… они теперь владеют Миром… Они… и только лишь они… Они… Они… владеют Миром… Они!

АПОЛЛОНИЙ

– (за гробом мнимо усопшей девицы идёт процессии;, из гроба встаёт было усопшая девица после прикосновения к её уху губ призрака Авеля) А вот ещё будто чудо – какое явил всему свету великий пророк Аполлоний… великое чудо явил Аполлоний… Девица, в день свадьбы скончалась… За носилками с трупом невесты шла процессия из членов семьи безутешного юноши, кто не стал её мужем… а также – из членов семьи навеки уснувшей невесты… навеки уснувшей невесты… Все рыдали… Рыдал и весь Рим… Аполлоний ж спросил – как звали усопшую… Сказали… «Опустите носилки», – велел Аполлоний… опустили носилки… Апполоний приблизил лицо коснувшись губами холодного уха усопшей… Назвал её имя… Дохнул в её губы… И губы усопшей раскрылись… Послышался вздох… И тут же открылись глаза вдруг ожившей девицы… Открылись живые глаза вдруг ожившей девицы… толпа пала ниц… «О, Чудо!» – кричала толпа… «Великое Чудо!..»… кричала толпа – «Вот Бог среди нас…»… Так кричала толпа… и может быть бог, а может быть нет… Кто ж знает… и кто ж обнаружил… и знает ли кто ж… увидел почувствовал маг и пророк… прозрел в невольной покойнице тёплый дух её жизни… иль может быть просто шёл пар под дождём от тела умершей недавно девицы… Быть может… Быть может… Кто ж знает… Кто ж знает… Однако… иные не видели… Увидел один Аполлоний… Увидел один только бог… быть может… увидел один Аполлоний… увидел лишь бог… Бог Видел… увидел один Аполлоний… а видел один только бог… а видел один Аполлоний… увидел лишь бог… стало быть… стало быть… Это видел лишь бог… Бог и видел… Аполлоний был «Бог»… стало быть… Аполлоний был бог… в ту минуту пробужденья уснувшей девицы… Аполлоний был бог… словно Бог…

ФРИДРИХ

– (слышны звуки землетрясений, Земля стала как бы колебаться) Покинув норку, и отринув бога. увидеть сладостную высь, и сладость хладной дерзкой Силы Власти… Холодной Власти… презревшей совесть, жалость, нищету… Да, упадёт слабейший… заткнёт свой рот нуднейший… здесь Воля говорит… Святейший больше не нудит: о жертве во славу такого же пустейшего слабейшего… Здесь жертва больше не скулит… Нет места жертве… Сожрали жертву… сожрали хищники вот эту жертву… А также ту… Здесь сильные пожрали всяких жертв… и стало чище на земле… и стало чище на земле… Здесь хищники сожрали всяких жертв какие были… и стало чище на земле… здесь хищники пожрали нуднейших и слабейших жертв… и стало радостней живее не земле… земля вдруг ожила холодной Силой Власти… земля вдруг ожила… Земля вдруг стала Силой… безумной Силой Власти земля здесь ожила… И замерла… В спокойном тихом ожидании приказов Законной Силы Власти… Земля законной Властью ожила… Земля вдруг Силой Власти стала… Земля холодной сталью Силы… ожила… Земля вдруг ожила… Земля вдруг стала невыразимой хладной Силой Власти… Земля Сверхчеловеком ожила… Земля здесь ожила неимоверной Силы… Земля приказом отдельной Силы Власти ожила… Земля здесь Ожила…

АПОЛЛОНИЙ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное