Правила инвестирования Уоррена Баффетта

Я всегда предупреждал партнеров, что считаю три года минимумом для определения того, насколько хорошо мы «работали». Естественно, как только инвестиционная публика закусила удила, период ожиданий постепенно сузился до точки, где результативность инвестирования больших объемов денег измеряется на годовой основе, квартальной, месячной, а иногда, возможно, и на более частой основе (это называется «мгновенным исследованием»). Награда за высокую краткосрочную результативность стала огромной – не только с точки зрения вознаграждения за фактически достигнутые результаты, но и с точки зрения привлечения новых денег для следующего инвестиционного раунда. Таким образом, возник самозарождающийся тип деятельности, при которой привлекаются все более и более значительные средства на все более и более короткое время. Беспокойство в такой ситуации вызывает то, что инструмент (конкретные компании или акции), в который вкладываются деньги, становится все менее важным, а временами практически несущественным, по мере ускорения деятельности.

На мой взгляд, все это выливается в спекуляцию возрастающего масштаба. Подобное явление далеко не ново, однако у него есть свеженькое измерение, привносимое растущими рядами профессиональных (во многих случаях ранее довольно смирных) инвесторов, которые решили, что они должны «вскочить на борт». Игра облагораживается, конечно, приличествующими церемониями, персонажами и лексиконом. До настоящего времени она была очень прибыльной. Нельзя исключить и ее превращение в стандартную характеристику рынка в будущем. Так или иначе, это деятельность, в которой я наверняка не смогу добиться особых успехов. Как я отметил на пятой странице моего прошлого годового письма,

«Более того, мы не принимаем часто преобладающего подхода к инвестированию в ценные бумаги, когда попытки предвидеть движение рынка перевешивают оценку компаний. Такое так называемое „модное“ инвестирование нередко приносит очень значительную и быструю прибыль в последние годы (и сейчас, в январе, когда я пишу это письмо). Оно представляет собой метод инвестирования, разумность которого я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Он совершенно не сообразуется с моим интеллектом (или, возможно, с моими предрассудками) и определенно не совпадает с моим темпераментом. Как результат, я не вкладываю мои собственные средства на основе такого подхода, и не собираюсь делать этого с вашими деньгами».

Любая форма гиперактивности с крупными суммами денег на рынках ценных бумаг способна создать проблемы для всех участников. Я не пытаюсь предвидеть движение фондового рынка и не имею даже смутного представления о том, каким будет Dow через год – 600, 900 или 1200. Даже в случае получения серьезных результатов от нынешней и будущей спекулятивной деятельности опыт говорит о том, что предсказания удачных моментов бесполезны. Как бы то ни было, я не сомневаюсь в том, что существующие в настоящий момент условия осложнят нашу деятельность на рынках в среднесрочной перспективе.

Сказанное выше вполне может объясняться «старомодностью» (в конце концов, мне уже 37). Когда игра перестает идти по вашим правилам, человеку свойственно заявлять, что новый подход неправилен, что он обязательно приведет к проблемам и т. п. Я с презрением относился к такому поведению других в прошлом. Я также видел расплату, которую несли те, кто оценивал ситуацию со старой позиции, а не с текущей. По существу, я потерял связь с нынешними условиями. Вместе с тем я определился. Я не отказываюсь от прежнего подхода с понятной мне логикой (хотя его трудно применять) даже перед лицом потери вышеупомянутых и, очевидно, легких прибылей, требующих принятия подхода, который я не до конца понимаю и не могу успешно использовать, и который, не исключено, способен привести к значительной безвозвратной потере капитала.