Правила неосторожного обращения с государством

За 25 лет — физически другая страна. За время Александра II население Европейской России (50 губерний) увеличилось более чем на 20 млн человек[269]. Нам бы так! Железнодорожный бум, вместе с другими странами, не отставая от них. В 1848–1858 годах ежегодно строились 79 км железных дорог, в 1858–1868 годах — 394 км, в 1868–1874 годах — 1869 км в год[270]. Только с 1856 г. по 1871 г. число механических заводов в 50 губерниях Европейской России выросло с 31 до 165, число рабочих на них почти в 5 раз[271]. В десятки раз увеличился ввоз иностранного оборудования в Россию. Индустриализация, ажиотаж, акционерные общества, бум коммерческих банков, вход иностранного капитала, подъемы и 2 крупных кризиса, как отклики мировых. И еще — военные финансы, дефицитный бюджет, слабый рубль. Вспыхнувшая энергия общества — и делания, и разрушения, белая и черная.

Это был своевременный поток перемен. Он мог случиться несколькими десятилетиями раньше или гораздо позже. Но был создан, сделан вручную — только тем, кто готов был упорствовать, насаждать, искать компромиссы, переламывать всё «сверху». Имя ему — Александр II. Он мог бесконечно устать, у него были острейшие личные драмы, он мог негодовать на неблагодарность — его, освободителя — 15 лет пытались убить. 1866, 1867, дважды в 1879,1880, 1881 — шесть покушений. Он обвинялся в жестокостях, и его государственная машина была, действительно, неумолима. Но какой же неуклонностью нужно было обладать, чтобы после 25 лет, полных испытаний, войн и отступлений, желать открыть дорогу, пусть первую, пусть дальнюю, пусть через множество комиссий, но — к парламентаризму в России! Именно такой план ждал его подписи в день последнего покушения.

Кем он был, не приукрашая? Отец двенадцати детей. Из них похоронил трех. Воспитывался как «совершенный человек» — европейский, либеральный, военная косточка. Знал несколько языков — от польского до латинского. Французский, английский, немецкий — само собой. На переломе 1860-х делал реформы в своем поколении, с командой «своих», в энергичном возрасте 30–40-летних. Видел Россию частью Европы. И еще — ясное понимание будущего, страх бунта, личной судьбы как Людовика XVI. «Существующий порядок владения душами не может оставаться неизменным. Лучше начать уничтожать крепостное право сверху, нежели дождаться того времени, когда оно начнет само собой уничтожаться снизу»[272]. А что пишет о нем Жуковский, поэт, главный его воспитатель? «Духовная чистота», «прямой, высокий характер», «покорность своему назначению», «ясный ум», «прекрасная благородная природа», «достоинство»[273].

Да, человек внутри гранита, внутри тяжелейшей государственной машины, человек вынужденный, много воевавший, усмирявший — но человек. В нем «жили два совершенно различных человека, с резко выраженными индивидуальностями, постоянно боровшимися друг с другом»[274]. «Сложная душа», «храбрость солдата», «прирожденный самодержец, жестокость которого была только отчасти смягчена образованием» — так сказал о нем Петр Кропоткин. «Император Александр II, мягкость доброй души которого отражалась в его больших, полных нежности глазах» — это великий князь Александр Михайлович[275]. «Мы любим друг друга одинаково, страстно и яростно, и в голове у нас лишь одна мысль — это наша любовь, что составляет нашу жизнь. Всё остальное для нас не существует», — это он сам, Александр II[276].

Судить? Права не имеем. Понимать? Пытаемся. Оценивать? Отдаем должное. Именно при нем, Александре II, Россия преобразилась. В ней стало меньше рабства и больше энергии — нервной, тяжелой, в каждом поколении пытающейся всё перевернуть. Желать? Да, желать людей перемен, крупных людей, обладающих такой же энергией и искусством компромисса, как Александр II. Они очень нужны сегодня России в быстро меняющемся мире.

Диктатор сердца. Лорис-Меликов

Иметь мужество подать в отставку. Когда либеральные ценности раскурочены. Так сделал Диктатор всея Руси, начальник «диктатуры сердца» Лорис-Меликов, либеральный генерал, бывший губернатор, фронтовик, начальник Кавказа, взявший с десяток крепостей и призванный в Петербург спасать империю. На спасение ему был дан судьбой один год. Февраль 1880-го — март 1881-го (убийство Александра II). Глава Верховной распорядительной комиссии (почти ВЧК?). На этот год «Народная воля» прекратила террористические акты. Ощущение смуты впереди, таящееся в обществе, сменилось запахом реформ.