Правила выживания в Джакарте

— Красавчик — я, — начинает Боргес, будто бы это само собой разумеется. — Босс, ну твой по крайней мере, — Салим. Ты можешь быть папочкой.

— Не занимайтесь ерундой, — шипит «босс, ну твой по крайней мере» (с чем Рид решительно не согласен).

— Я хочу быть красавчиком, — тянет Рид.

— Ладно, окей, но тогда я буду папочкой, — соглашается Боргес.

— Забились, Бо.

— Чемодан, — напоминает Нирмана.

Сбросив скорость, Рид тянется одной рукой к заднему сиденью, находит там чемодан и поднимает. Тяжелый — значит, или там что-то есть, или китайцы все предусмотрели. Лучше первое.

— Так, сейчас посмотрим, как открыть… — Рид не глядя кладет его себе на колени, плавно перестраиваясь в ряд с меньшей скоростью движения, опускает взгляд и… — Твою мать, они запаролены, вот что!

— Ну а чего ты ждал? — фыркает Салим так, что становится понятно: чего бы наивный Рид ни ждал, он ждал того же самого.

— Завались, ради бога, завались.

Значит, замки ожидают всех. Эфир перехватывает Нирмана, спокойно спрашивая:

— Как выглядит замок?

— Механический, не навесной, — описывает Рид, подпирая чемодан коленом и одновременно нажимая на газ. — Четыре колеса… На каждом двухзначные цифры.

— Давайте попробуем восемь нулей! — предлагает Боргес.

— Все выставлены по нулям. Но хорошая попытка, Бо.

— Восемь единиц? — продолжает тот генерировать варианты.

— Я даже не буду пытаться…

Дорога сворачивает влево, и Риду, чтобы не щуриться, приходится опустить козырек от солнца.

— Ну и кто у нас специалист по вскрытию замков на чемоданах?.. — спрашивает он. — Что, нету? Блин, никто с воровства в аэропортах не начинал? Неудачники.

— Продолжай в том же духе, Эйдан Рид, и так и будешь ехать с восемью нулями, — тянет Лопес; у него просто отличное чувство момента, чтобы появляться в эфире.

Со стороны выглядит так, будто бы Лопес для команды Боргеса что-то типа джинна: сидит в лампе, чешет жопу и появляется только в экстренных случаях. В принципе не только со стороны: Рид всегда чаще слышал Лопеса, чем видел его вживую.

— Ты б еще дольше отмалчивался, — бухтит Рид.

— Ты знаешь, как его взломать? — игнорируя его, интересуется Салим.

— Ну конечно, — растягивает гласные Лопес и добавляет: — Итак, для начала тебе нужен стетоскоп.

— Стетоскоп! — Рид задорно хлопает ладонями по рулю. — Чудесно. Я достаю свой стетоскоп… Что такое, блять, стетоскоп? Бо, ты знаешь, что такое стетоскоп?

— Понятия не имею. У тебя есть с собой стетоскоп, братан?

— У меня? Нет. А у вас, ребята? — обращается он через плечо к трупам китайцев. — Не, Бо, у них тоже нет. Что будем делать?

— Ты, — и он практически видит, как Салим хмурится, — ты что, не один в машине?

— Трупы моих китайских друзей считаются? Не обижай их.

— Китайцы? — переспрашивает тот. — У тебя в машине? Мертвые?

— Но чувствительные! Ты что, что-то имеешь против мертвых?

В их беседу вклинивается нарочито скучающий голос Лопеса:

— Может, вернемся к стетоскопу?

— Может, вернемся к тому, что у меня его нет?

Рид откладывает чемодан на переднее пассажирское и огибает пробку на съезде в город.

— А если ну его? — предлагает Боргес. — Как насчет просто расстрелять замок?

— И испортить к чертям все скрижали? — возмущается Салим взволнованным голосом. — Боже, Боргес!

— Ты только что назвал их скрижалями! — Рид не сдерживает возгласа и радостно ударяет по рулю.

— Я не называл их скрижалями!

— Бо, подтверди!

— Бо подтверждает! Так что, расстрелять чемодан не вариант?

— Чемодан, скорее всего, бронированный, — беспечным тоном комментирует Лопес. — Это же Триада. Они бы не поскупились. Я серьезно, Рид. Тебе нужен…

— Стетоскоп, я понял. Где я тебе его найду, пупсик? — Рид уже не выдерживает и прикрывает раздражение нарочито сладким тоном. — Ограблю по дороге скорую?

— Ну, тогда по дороге тебе стоит ограбить также супермаркет и хозяйственный магазин, потому что еще тебе понадобятся ножницы, алюминиевая банка, молоток, болгарка и деревянный протез ноги.

На секунду в эфире воцаряется тишина.

Потом голос Боргеса робко говорит:

— Я ничего не понял, если это была не отсылка к…

— Ты ведь шутишь? — резко уточняет Рид.

— Нет, серьезно, там в сцене побега из тюрьмы…

— Да, — то, как Серхио Лопес закатывает глаза, видно, наверное, с орбиты, если уж слышно по рации, — можем обойтись без алюминиевой банки.

— У тебя дерьмовые шутки. Боргес, у твоего подчиненного дерьмовые шутки! Разберись!

— Стетоскоп, Рид, — повторяет Лопес. — Достань стетоскоп. Ты же умный, придумаешь что-нибудь.

* * *

Рид ответственно заявляет: он ненавидит этого парня.

По дороге ему приходится удирать от полицейских машин, потому что даже ленивые джакартовские копы, привыкшие к произволу на улицах, не могут пропустить перестрелку на одной из основных трасс острова. Впрочем, гонятся за ним не очень настойчиво: кажется, даже они знают, что за дела происходят в городе, и не горят желанием лезть в разборку.

Когда Рид вылетает из аптеки где-то в переплетении узких переулков Глодока, температура воздуха, кажется, переваливает за сорок и начинает стеной идти дождь. К машине Рид добирается мокрый до нитки, но с зажатым в руке стетоскопом.