Правитель Аляски

Когда лодка ткнулась в прибрежные камни, Новосильцев спрыгнул на гальку и, наполовину вытащив ялик из воды, протянул Ирине руку, помогая выйти из лодки. Антипатр прихватил лежавший в носовой части ялика куль со съестными припасами, котелком и чайником. Яновский на всякий случай привязал лодку к растущим поблизости тальниковым кустам. Привал решено было устроить на небольшой поляне недалеко от вершины холма.

Вскоре на поляне уже потрескивал костёр. Антипатр снова ушёл к воде, чтобы почистить и разделать для ухи пойманного накануне близ поселения кижуча.

Яновский решил прогуляться к ручью за водой, пригласил Ирину. Та согласилась. Он перекинул через плечо ружьё и предложил девушке руку: предстояло подняться на вершину холма.

Над холмом возвышались росшие на дне лощины и по её склонам могучие раскидистые ели. Дальше по гребню горы были видны дружно вставшие, как изготовившиеся к бою ратники, стройные кипарисы — духмяное дерево. Здесь, на открытом откосе, запах моря смешивался с терпким запахом хвои.

Внизу сверкал на солнце бежавший по дну лощины, меж мелких осинок и тальников, ручей. С другой стороны серебрилась гладь пролива, разделявшего острова. Чуть впереди из воды торчали голые потемневшие скалы. Что-то большое, чёрное ворочалось на них, недовольно сопело. Похоже, там, на скалах, шла какая-то борьба.

   — Два сивуча, — прошептала Ирина.

И теперь Яновский отчётливо разглядел, как зверь с мощной, сужавшейся к голове шеей сделал резкое движение, чёрное пятно на вершине скалы разделилось надвое, и неудачливый противник с шумом плюхнулся со скалы в воду.

Ирина заливисто рассмеялась.

   — Они такие забавные, как дети.

   — Вы раньше бывали здесь?

   — Нет. Но Антипатр рассказывал мне. Его как-то возили сюда промышленники.

   — Так здесь славно, мирно.

   — Да, здесь хорошо, — с мечтательной улыбкой на губах согласилась Ирина.

   — Будем спускаться к ручью?

   — Да, неудобно же заставлять себя ждать.

Спуск с холма был крутым. Яновский пошёл чуть наискось, поддерживая Ирину под локоть. На полдороге девушка поскользнулась и, качнувшись, припала ему на грудь. Он мягко обнял её за талию. Показалось даже, что слышит частое биение девичьего сердца. В эту минуту они составляли как бы одно целое, и Яновский едва не прикоснулся губами к её щеке. Порыв его не остался незамеченным. Обретя равновесие, девушка с зардевшимся лицом отстранилась.

Они ещё не успели добраться до ручья, как Яновский заметил в кустах на их пути какой-то тусклый отблеск.

   — Погодите, Ирина, там что-то лежит.

Он сунул руку в листву и ощутил под пальцами холодный металл. Попробовал вытянуть предмет, похожий на ствол ружья, но он был опутан травой. Пришлось достать нож, и вот в его руках освобождённое от пут старинное ружьё, поржавевшее от времени и со сломанным прикладом.

   — Взгляните, Ирина, — Яновский показал свою находку, — я уверен, что это прекрасное ружьё, французской, кстати, работы, было сломано намеренно. Очень сильным ударом о дерево.

   — Правда? — заинтригованно протянула Ирина, разглядывая погнутый ствол. — Вы думаете, здесь была схватка и кто-то специально сломал ружьё, чтобы оно не досталось врагу?

   — Я уверен, что примерно так оно и было. Держите его.

Спустившись к ручью, Яновский набрал в котелок и чайник студёной ключевой воды, и они пошли обратно.

Лесной трофей неожиданно вызвал взрыв восторга у Антипатра.

   — Я знаю, чьё это ружьё, — уверенно заявил он, — это ружьё Тараканова!

   — А кто это, Тараканов? — спросил Новосильцев. — И почему его ружьё оказалось здесь, да ещё сломанное?

   — Тараканов — мой большой друг, — важно сказал Антипатр. — Он самый лучший охотник здесь. Когда мы плавали с ним на «Ильмене», он рассказывал, как колоши напали на бывшую Михайловскую крепость. А Тараканов в тот день охотился на сивучей в этих местах. Колоши окружили его, и он тогда сломал своё ружьё. — Ирина при этих словах брата быстро взглянула на Яновского, тот на неё. — Тараканов говорил, что это было отличное ружьё, и очень жалел о нём. Господа, — умоляюще сказал Антипатр, — разрешите мне взять его с собой. Когда вернётся Тимофей Осипович, я отдам ему.

   — Конечно, бери, Антипатр, — сразу согласился Яновский, — Нам-то оно ни к чему, а для него всё же память.

Новосильцев же размышлял о другом:

   — Но если «Ильмень» стоит сейчас в гавани — я слышал, бриг пришёл с Сандвичевых островов, — то где же твой друг Тараканов? Он что же, не вернулся на нём?

   — Да, он не вернулся, — огорчённо сказал Антипатр. — Наш отряд захватил на Сандвичевых один из островов, и над ним целый год развевался русский флаг. А потом канаки изгнали наших, но многие остались в Гонолулу: бриг не мог взять всех.

Теперь уже Яновский с Новосильцевым переглянулись: Антипатр по юношеской открытости выдал то, что главный правитель тщательно скрывал от них.

   — А что, на Сандвичевых велись военные действия? — небрежно спросил Новосильцев.