Правители эпохи эллинизма

Резко отрицательно характеризует его в своей «Римской истории» Теодор Моммзен^{72}, который хотя и признает ряд положительных черт в характере царя, но тем не менее считает, что Филипп был одной из самых преступных натур, каких породило то «бесцеремонное время». Для него не было в жизни ничего святого, он следовал правилу, что абсолютный монарх не связан никаким обещанием и никакими принципами. Все это, возможно, верно, Однако не следует забывать, что Филипп в течение 42 лет своего правления постоянно сталкивался с большими трудностями. Сначала Союзническая война, затем обе Македонские войны и, наконец, последствия битвы при Киноскефалах! Никто не станет оправдывать его поведение при захвате Ферма, Киоса и Маронеи — здесь Филипп, несомненно, вышел за пределы допустимого. Но он жил, пользуясь выражением Моммзена, в «бесцеремонное время», для которого ничто не было свято. И личность Филиппа следует рассматривать и оценивать исключительно на этом фоне.

Управляемая им Македония не была похожа на прежнюю. Его подданные уже не придерживались старинных взглядов, а честность и верность царю не были больше естественными качествами. Филипп жил в эпоху, коренным образом отличавшуюся от эпохи его деда Антигона Гоната. Лишь философ, каким был дед царя, мог бы примириться с ударами судьбы. Филипп же не был философом, он был импульсивным человеком, чьи действия подчас определялись прямо-таки иррациональными побуждениями.

Любовь и ненависть играли важную роль в его жизни, в частности и любовь к женщинам, которых он с юных лет искал и находил. Он не был тем человеком, какой был нужен его государству в то кризисное время, по он был — если оценивать его в целом — правителем, умевшим отстаивать свое достоинство как перед эллинами, так и перед римлянами. Он был личностью, которая значительно возвышалась над средним уровнем, Однако, столкнувшись с серьезными проблемами, не всегда была в состоянии успешно их разрешить. Если он в конечном счете потерпел крушение, то в этом была не только его вина. Сильнее Филиппа оказалась судьба, Тюхе, которая вела с ним жестокую игру. Надо было быть сверхчеловеком, чтобы ее укротить.

О его семье многого по скажешь, неизвестно даже, кто была его законная супруга. Болох считал царицей Поликратию, по это всего лишь предположение (см. выше, с. 259). Преемник Филиппа Персей происходил от его первого брака (он родился в 213/212 г. до н. э.), а от второго брака, заключенного около 209 г., родились еще два сына — Деметрий и Филипп, но кто была их мать, мы не знаем. Кроме того, Филипп имел еще двух дочерей, из которых одна стала женой фракийского князя Тереса, а другая — вифинского царя Прусия II. Этот последний брак был заключен уже после смерти Филиппа.

X Эвмен II, царь Пергама (около 221–159 гг. до н. э.)

В западной части Малой Азии, в области Мисии, там, где Каик устремляется к Эгейскому морю, на крутой возвышенности расположен город Пергам (нынешний Бергама). Между тем как Нижний город простирается по равнине, Средний — поднимается на 130-метровый холм, увенчанный возведенным на узком плато Верхним городом. Пергам, ставший известным всему миру благодаря немецким раскопкам, начатым в 1878 г. Туманом и Конце и продолженным различными экспедициями вплоть до наших дней, был на протяжении примерно 150 лет, приблизительно с 280 до 133 г., столицей и резиденцией державы Атталидов. Затем город и держава перешли во владение римлян. Под их властью Пергам со своим знаменитым святилищем бога врачевания Асклепия во II в. до н. э. еще раз достиг большого расцвета. Особенно прославился большой Пергамский алтарь, памятник побед царя Эвмена, выставленный в Пергаменом музее в Берлине.

Основателем династии был Филетер, сын Аттала. По имени его отца и называют пергамскую династию Атталидами. Фракийский царь Лисимах назначил Филетера хранителем его военной казны, сложенной на скалистом акрополе Пергама. Было это, по всей видимости, вскоре после битвы при Ипсе (301 г.), но точная дата неизвестна.

Филетер происходил из города Тиоса на побережье Понта, его мать Боа была пафлагонкой, отец — Аттал, судя по имени, был, очевидно, македонского происхождения. Оба родителя принадлежали к знатным семьям. Версия Павсания [I, 8, 1], что Филетер будто бы был евнухом, является, очевидно, злостной клеветой, совершенно напрасно принимаемой во внимание современными исследователями.