Правители эпохи эллинизма

Уже в почтенном возрасте Антигон должен был вести против Птолемеев еще одну войну — так называемую 3-ю Сирийскую, причем на этот раз также в союзе с Селевкидами (246–241 гг.). Апогеем военных столкновений в Эгеиде стало морское сражение у Апдроса. Антигон, которого источники называют «стариком», одержал в этой битве решительную победу над противником (вероятно, в 245 г.). Вступление Антигона в эту войну произошло в очень удачный для него момент: власть Птолемея III в Передней Азии рухнула, просуществовав лишь несколько месяцев. Казалось, наступила пора отбросить Птолемеев, захвативших ряд опорных пунктов в Малой Азии и Фракии, обратно к их границам. Морской победой у Андроса Антигон Гонат добился столь же значительного успеха, как и возвращением Коринфа. Если подумать, что Антигону в 245 г. было уже 74 года, можно удивиться энергии и силе его духа и тела. Он, очевидно, оставался гибким и решительным до самой глубокой старости.

Уже к концу 50-х годов III в. до н. э. в Греции наметилось изменение политического климата. Если раньше Эллада была игрушкой в руках эллинистических великих держав и в первую очередь яблоком раздора между Лагидами и Антигонидами, то теперь в политическую игру включались новые силы. Это были греческие союзные государства этолийцев и ахейцев, подчинившие своему влиянию обширные части Средней Греции и Пелопоннеса. Они особенно соперничали & Македонией. Этолийцы со времени их победы над кельтами (279 г.) пользовались в Элладе большими симпатиями, хотя этолийский народ, обосновавшийся на окраинах греческого мира, лишь в малой степени был причастен к достижениям греческой культуры.

В свою очередь, ахейцы нашли в Арате Сикионском замечательного государственного деятеля и руководителя, которому Ахейский союз обязан своим политическим возвышением. Кто же был этот Арат? Сын Клиния, родившийся в Сикионе в 271/270 г., выросший в семье, оппозиционно настроенной к тирании (Клиний стал жертвой тирании, когда Арат был еще ребенком), Арат всегда чувствовал себя поборником идеалов гpаждaнcкoй свободы. К тому же он смотрел далеко за пределы степ своего родного города. Чтобы освободить его от тиранов, он установил связь с Птолемеем и и Антигоном Гонатом. Первый даже предоставил ему значительную сумму денег, с помощью которой можно было удовлетворить требования сикионских изгнанников. Решающим переломом явилось присоединение в 251 г. Сикиона к Ахейскому союзу после освобождения его от тирании. Тогда союз еще отнюдь не был мощной организацией, он охватывал лишь несколько маленьких городов Северного Пелопоннеса. Но взоры союзного собрания были устремлены на Арата, поскольку он не только импозантной внешностью, но и своим подкупающим нравом и дипломатическими способностями выделялся среди всех других политиков. Поэтому его непрерывно избирали стратегом, т. е. «президентом» Ахейского союза: сначала в 245 г., затем в 243-м, а в общем не меньше 16 раз, причем последний раз — в 213 г., в год его смерти.

Па протяжении многих лет Арат стоял во главе этого объединения и вместе с ним пережил и его политические взлеты, и падения. Так как Ахейский союз не мог отстаивать себя как самостоятельная величина в политической игре великих держав, то оставалось лишь примкнуть к одной из них — к государству Птолемеев или к Македонии. И действительно, в проводимой им политике Арат в основном руководствовался этим принципом, применяя его с большой виртуозностью.

Но интересы Ахейского союза и Антигона Гоната были в основе своей несовместимы, ибо там, где властвовали поддерживаемые Македонией тираны, нельзя было найти и следа гражданской свободы, как ее себе представляли Арат и его приверженцы. Занимая во второй раз должность стратега, Арат в 243 г. нанес тяжелый удар македонскому господству в Элладе: в мирное время, без объявления войны, в сопровождении небольшой группы решительных приверженцев он овладел Коринфом и крепостью Акрокоринфом. Это была дерзкая операция, вызвавшая во всем греческом мире сенсацию и даже восхищение. Вместе с гаванью Лехеем Коринф был включен в Ахейский союз, за ним вскоре последовали другие общины — Могары, Эпидавр и Трезен. Ахейский союз получил теперь новый центр; из имевшего тишь локальное значение объединения он вырос в силу, которую никто более не мог игнорировать.

Не удивительно, что авторитет Арата необычайно возрос, тогда как в Македонии царили разочарование и замешательство. О том, чтобы отвоевать Коринф, пока нечего было и думать. Коринф — город и крепость — был занят мощным ахейским гарнизоном, а этот последний, чтобы обезопасить себя от неожиданных нападений, помимо всего прочего использовал сторожевых собак.