Правительница Д'Хары (СИ)

Да, ровно с того их разговора, который состоялся месяц назад, она так и не взрастила в себе желание разговаривать с ним. Его признание, высказанное минуту назад, ничуть не облегчило ее старания.

 

Когда лорд Рал встал на место колдуньи, то есть на расстояние вытянутой руки от Исповедника, Томас опередил все, что тот только мог сказать ему, одной заранее заготовленной фразой:

— Прости меня за все, что я натворил, — судя по тому, что слова покинули его так легко, Исповедник был готов сказать это довольно давно, просто не решался. — Кажется, это было нелегко — не придушить меня, узнав, кто я такой.

Удивительно, но Исповедник не сомневался, что Рал знал обо всем, и уже успел смириться с этим. Ричард слишком агрессивно защищал его перед Мериссой, и сковавший его ужас, когда Сестра Тьмы произнесла те самые слова про отца и сына, оказался слишком явным.

И все же, старший Рал опешил от услышанного, и морщины, образовавшиеся на его лбу из-за задумчивости, резко разгладились. Он пришел сюда далеко не за этим — не за извинениями, а потому даже и не подумал, что мог услышать подобное.

«В тот момент мне захотелось задушить себя», — подумал Ричард, а вслух сказал:

— Нет необходимости извиняться, — Искатель сжал его плечо. Этот жест мог бы даже выйти успокаивающим — если бы не оказался таким неловким.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил, наконец, Ричард, даже не скрывая своей обеспокоенности. Прямо сейчас на него давила тонна различных мыслей, и ему отчаянно хотелось, чтобы у него было достаточно времени, чтобы разобраться с вернувшейся памятью Томаса. Но, к сожалению, сейчас время было непозволительной роскошью.

— Неплохо: у меня не разрывается голова, как раньше, и я не хочу вытащить свой мозг через уши. Если ты, конечно, имел ввиду именно это, — голос Исповедника звучал, как всегда, беспечно. Но Искатель видел: юноша был более закрытым, сосредоточенным на своих чувствах и эмоциях. Прямо сейчас он вел себя так, чтобы защитить свое сознание от вторжения извне, и даже Ричард мог представлять для него опасность, соразмерную вмешательству Мериссы.

— Рад слышать, — слабо улыбнулся мужчина. Он мог лишь представлять, что испытывал Томас. И вряд ли мог помочь теперь, когда все его усилия оказались сведены на нет.

— Что именно ты вспомнил? — Искатель задал очередной вопрос. Теперь, когда им не приходилось выпытывать друг у друга правду с мечами в руках, еще и следуя определенным правилам, все выходило как-то… быстрее. И проще.

— Отчетливее всего я помню сравнительно недавние события: как меня лишали памяти и пытали. Все остальное по-прежнему расплывчатое, хотя и проясняется с каждой минутой.

Ричард лишь кивнул в ответ. Он мог бы попросить его рассказать, чем было это «все остальное», но знал, что это было не в его полномочиях. Он боялся вмешиваться в дела будущего даже сейчас, когда это было проще простого — ему стоило лишь попросить. Но, кто знает, к чему могло привести это вмешательство? Вместо этого Искатель перешел к более насущной теме:

— Я буду откровенен: меня тревожит то, что Мерисса нарушила стерильное поле. Я старался сохранить его, чтобы не причинить вреда твоему рассудку, но теперь, когда пути обратно уже нет, я могу лишь попросить тебя, чтобы ты не скрывал от меня ничего, что может беспокоить тебя, будь то боль в виске или вопросы вселенского масштаба. Хорошо?

Томас кивнул.

— Когда она говорила о том, что вы с Никки поработали над моей памятью, что она имела ввиду? — лицо Исповедника приобрело задумчивый вид, как вдруг по нему пробежала вспышка боли. Недавние воспоминания явно не приносили ему радости.

— Мы создали иллюзию, — просто заявил Ричард, словно в этом не было ничего экстраординарного. Он и сам хотел убедить себя в этом. — После того, как ты сказал ей, что к тебе вернулось одно из воспоминаний и что ты намерен найти своих родителей, мы убедили тебя, что они погибли.

— То есть вы создали… все то, что я увидел? То кладбище и девушку, которая привела меня на него?

— Не мы — ты сам. Мы просто вынудили тебя поверить в то, что твои родители мертвы, а твое сознание само решило, каким образом это должно произойти. — Ричард привалился боком к оконной раме и скрестил руки на груди. Он старался не выдать то, насколько напряженным сделала его эта тема. И, о духи, он не имел ни малейшего понятия о том, какую девушку юноша имел ввиду.

Исповедник удивленно моргнул, не зная, как реагировать на это заявление. То, о чем говорил Искатель, казалось ему невероятным.

— То есть, Никки все знала обо мне с самого начала? Потому и спасала мою жизнь?

Ричард кивнул. На момент он отвел взгляд, чтобы затем сказать то, что Томасу следовало узнать:

— Она помогала Джеганю в разработке его плана, но потом, когда она встала на мою сторону, именно она защищала тебя. И, несмотря ни на что, без нее план Джеганя бы удался: мы бы растерзали друг друга задолго до того, как его солдаты покинули лагерь и направились в Эйдиндрил.