Правительница Д'Хары (СИ)

Старый волшебник упер кулаки в костлявые бока, придавая себе грозный вид. Судя по тому, как приподнялся в усмешке уголок губ Томаса, он тоже помнил эту манеру своего родственника, как помнил и то, что подобное обращение было неприемлемо и даже опасно для психики произнесшего его. К счастью, в этот раз Зедд ограничился без упоминаний своей нелюбви к этому титулу.

— Седьмое правило волшебника, Ричард. Вспомни о нем, если станет слишком тяжело двигаться дальше.

Жизнь — это будущее, а не прошлое. Это звучало как утешение, в котором Ричард, по правде говоря, не нуждался.

— Талга Васстерних, Зедд.

Исповедник понимающе кивнул. Он знал, что значат эти слова.

Будь достоин победы.

Волшебник покровительственно похлопал Томаса по плечу и обменялся беглым взглядом с Никки, как бы обозначая всю ответственность, которая сейчас лежала на ней, но не из недостатка доверия, а скорее в качестве простого напоминания. Колдунья вздернула подбородок и зашла в комнату с силовым полем последней, поставив точку в их бессловесном разговоре.

***

После мрачной комнаты, кровавой благодати и темного силуэта Никки пришла тьма и полное отсутствие звуков. Ричард помнил падение в небытие, длившееся то ли несколько секунд, то ли несколько часов, и сразу после него — хаотичное, вечно подвижное пространство между миром живых и мертвых. Теперь, если бы Ричард мог ощущать свое собственное тело в этом странном месте, он бы чувствовал, как его сердце неистово стучит в висках в очевидном волнении.

Их окружали двенадцать змееподобных колонн, тянувшихся к небесам и постоянно переливавшихся, словно они были отделены от Ричарда и Томаса толщей колеблющейся воды. В прошлый раз небесная материя, заключенная колоннами в круг, нависающий над их головой, принимала самые разные оттенки от ослепительного белого и до непроницаемого черного. Теперь же их озаряло красное свечение, словно мост между двумя мирами утонул в предвещавшем бурю рассвете.

Перед Ричардом и Томасом невозмутимо сияла фигура Даркена Рала. В глазах Исповедника замерцали страшные огни понимания: теперь он узнал в этом человеке своего покойного предка, которого он видел в портретной галерее Народного Дворца бесчисленное количество раз. За плечами старшего Рала зияли открытые двери из черного камня, испещренные знакомыми иероглифами; они были закрыты в те разы, когда Искатель и Исповедник попадали сюда при других обстоятельствах.

На сей раз вход в Храм Ветров был открыт. Ричард не нуждался в большем.

В этом месте все перемещения происходили не благодаря действию мышц, а лишь усилием воли, и именно поэтому каждое движение Искателя, пусть и лишенное силы его тела, выглядело угрожающим, несущим в себе великую мощь. Он не нуждался в мускулах, чтобы добиться того, чего желал. А желал он как можно скорее покончить с формальностями и попасть в Храм Ветров, чтобы раз и навсегда вырвать чуму из их мира и освободить людей от невидимой опасности.

Ричард встретился лицом к лицу со своим отцом. Дух не выказывал ни единой эмоции, как и в прошлый раз, и нынешнему Магистру Д’Хары было сложно узнать в нем столь дорогого, пусть и когда-то давно, человека. Лишь присмотревшись, Искатель смог заметить в его чертах скорбь. Они оба знали, к чему вела эта встреча, и оба не показывали свое знание.

— Как только ты выйдешь из Храма Ветров, твой сын умрет, — предупреждение раздалось откуда-то из-за спины духа, и было в нем что-то унизительно-насмешливое. Возможно, над Ричардом просто подшучивала его фантазия, ведь, как ни странно, ни одна черта на лице Даркена Рала не дрогнула. Это было сказано вовсе не им.

Через мгновение Ричард почувствовал, что они были здесь уже не втроем. Храм наводняли десятки, если не сотни бестелесных душ, дававших знать о своем существовании слабым свечением и неистовой пульсацией первозданной энергии, пожиравшей абсолютный вакуум подземного мира. Если эта пульсация не была самой сутью любой души, то он, Искатель Истины, не мог даже представить, с чем еще они могли столкнуться и чем была та светящаяся полоса за спиной старшего Рала.

— Мы оба мертвы, пока находимся здесь, — резонно заметил Ричард. Эта мысль не успокаивала его, но и не пугала.

— Ты сможешь покинуть это место живым, но он — нет, — снисходительным тоном обратился к нему дух его отца. — Так велит пророчество.

— Пророчество, созданное вами, — гневно заметил мужчина, оглядываясь на Томаса, стоявшего за его правым плечом. Он был благодарен ему за молчание.

— Пророчество призвано восстановить равновесие, нарушенное в ходе вторжения в Храм Ветров, — где-то сзади раздался монотонный голос, которому согласно вторили десятки других. Духи явно разделяли одинаковое злорадно-мрачное настроение, и строптивость Ричарда ничуть не радовала их. Лишь некоторые из светящихся фигур покорно стояли, выражая свое сожаление успокоительным молчанием. То, должно быть, были вечно бездействующие добрые духи.