Правительница Д'Хары (СИ)

Она вновь услышала хруст костей, почувствовала теплую кровь на своих руках, и единственной отрезвляющей вещью сейчас для нее был Ричард, ее связующее звено с действительностью. Женщина почувствовала, как его руки осторожно подтолкнули ее куда-то, а уже через секунду она сидела на кресле, обезоруженная тем, что нахлынуло на нее мгновение назад.

Кэлен невидящими глазами смотрела на Ричарда, опустившегося перед ней на колени и пытавшегося понять причины ее состояния, заглядывая ей в глаза и гладя по лицу. Благо, угол, в который он отвел ее, не было видно с позиции трех других людей, находившихся в комнате, иначе она бы уже испытала приступ горячего стыда.

— Это не Маркус Нибрауд, Ричард, — прошептала она, беря его ладони в свои и этим говоря, что призраки отступили — в своих мыслях она уже не лежала на холодном полу, истекая кровью и уже прощаясь с жизнью, — это Джегань.

Ричард с подозрением смотрел на нее, все еще сбитый с толку ее внезапной слабостью, а теперь и такими словами.

— Кэлен…

Она обхватила руками его лицо, лишая возможности даже попытаться переубедить ее.

— Я слышала этот голос, этот смех, когда умирала, и принадлежал он не Нибрауду. Ричард, просто поверь мне, — почти умоляюще сказала она ему.

С минуту он размышлял, но потом кивнул, все еще с сомнением в глазах, хотя Кэлен было достаточно и этого. Они вновь вышли в ту комнату, где их ждали Кара, Никки и некто, выдававший себя за короля Никобариса.

Нибрауд не изменил своего положения ни на йоту, но появление Матери-Исповедницы в зоне видимости сработало почти как маяк. Он неотрывно следил за каждым ее шагом с маниакальной внимательностью и с намертво припаявшейся к его лицу легкой ухмылке собственного превосходства.

Кэлен не могла себе объяснить, как человек мог сохранять это выражение лица в подобном положении.

— Лорд Рал, Мать-Исповедница, — он слегка склонил голову, заглушая напускную вежливость жеста пренебрежительным тоном голоса, от чего Кэлен внутренне сжалась, — приятно наконец встретиться с вами лично.

Сейчас она не могла смотреть на него никак иначе, чем с въевшейся под кожу неприязнью и потребностью в осторожном поведении. Всем своим существом Маркус Нибрауд источал страх и внутреннюю силу, которые передавались вместе с воздухом в легкие каждого из присутствующих. Даже Кара с ее хваленой хладнокровностью сжимала в своих руках эйджил до побеления костяшек, то и дело предупредительно поблескивая им возле корпуса мужчины.

— Не можем ответить тем же, — маска Исповедницы помогла Кэлен не опуститься до шипения, — даже в силу последней запоминающейся встречи.

Молодое лицо изогнулось в широкой улыбке, от которой развеялись сомнения не только Ричарда, но и Кары с Никки.

— Рад снова видеть и тебя, — сказал мужчина, переводя цепкий взгляд с лорда Рала и Матери-Исповедницы на колдунью, которая стала похожа на огнедышащего дракона, шумно выпускавшего воздух из ноздрей.

Никки скрестила руки на груди, шипя ненавистное ей имя.

— Джегань…

 

========== Глава XV ==========

 

Включена ПБ

Джегань засмеялся, почти со скрипом, и тело Никки будто сковало железными цепями. Она сжала руки в кулаки, смотря в лицо самому ненавистному ей человеку, не находя в себе сил назвать хоть что-то, кроме его имени. Она чувствовала, как внутри нее разгорался пожар, лишавший воздуха в легких и сжигавший ее изнутри. Это был пожар ее собственной магии, которая подпитывалась ее чувствами: ненавистью, болью и всеми другими мерзкими составляющими человеческой души, которые были навечно связаны лишь с одним именем — именем императора Древнего Мира.

Лицо Нибрауда стало на удивление серьезным, лишившись былой усмешки. Оно выражало холодную маску безразличия ко всему вокруг, и единственное, что подавало хоть какой-то признак жизни, теплившейся в его глазах — это зрачки, которые неизменно следили за Никки. Колдунье казалось, что водянистые глаза Маркуса Нибрауда вдруг стали цвета обсидиана, такими ужасающе неподвижными глазами сноходца. Будучи во Дворце Пророков, Никки и подумать не могла, что в мире есть человек, который может привести ее в состояние холодной ярости и ненависти одним своим взглядом. Все сомнения оказались безнадежно рассеяны, как только Джегань появился в Танимуре.

— Решила сменить сторону, милая? — Император смотрел прямо в глаза колдуньи, на которой сейчас не было Рада-Хана, и во всем его существе не осталось ни единой толики страха. Конечно, он не боялся ее — тело Маркуса Нибрауда принадлежало ему на какие-то несколько часов, а не на целую жизнь, как это было у всех обычных людей.

Костяшки пальцев Никки побелели. Она знала, что император вообще не боялся смерти, и это придавало ему веры, что и все другие люди тоже не должны были. Каждый раз, когда кто-то шел на смерть не ради денег, а ради доктрины Ордена, он лишний раз принимал это как доказательство своей правоты.

— Ты глупец, если думаешь, что я когда-нибудь была на твоей стороне.