Правка (СИ)

  В землянке неважно работала вентиляция и оттого, а возможно, солдаты чересчур много поглощали водорода за ночь, было душно, потливо и не хватало свежего воздуха. Когда, в шесть утра, заиграл государственный гимн и прогремел подъем, зажглись все лампочки мощностью в сто ватт, я определил, какое количество клопов раздавил за ночь по пятнам крови на белой простыне.

  - Пятьдесят штук! - сказал я вслух.

  - Это потому что ты новенький, а я раздавливаю не более десяти штук за ночь, - сказал Саша.

  Я обнаружил, что никто из поднявшихся солдат не спешит умываться и чистить зубы.

  - Опять воду не привезли, черти проклятые, я целую неделю не умывался, - заявил солдатик небольшого роста, чистя сапоги вафельным полотенцем, предназначенным для лица.

  - Что ты делаешь? - спросил его я.

  - Как что - сапоги чищу, - ответил парень. - Тут, браток, жизнь лесная и потом, зачем полотенце, если воды нет?

  Я обнаружил, что и мое полотенце, что висело на спинке кровати, все в гуталине, кто-то натер им сапоги до блеска.

  В восемь утра привезли завтрак: перловая каша, куски вареной свинины, хлеб и чай во фляге. Хлеб и куски сахара высыпали на стол, а кашу с кусками вареной свинины в немытые еще со вчерашнего вечера алюминиевые миски. Солдаты расхватали хлеб мгновенно и куски сахара тоже. Я стоял, смотрел, ужасался! Как они набросились на хлеб, как они хватали его и сахар тоже и как ругались матом!

  Мне не досталось ни кусочка сахару, ни кусочка хлеба. Кто схватил мою порцию? Никто! Пушкин. Бесполезно обвинять кого-то из них, бесполезно обыскивать: хлеб уже внутри, в брюхе, он уже проглочен с такой скоростью, будто их три дня морили голодом.

  Начался дележ каши.

  - По росту, по росту делите кашу! - кричал здоровый парень, выше ростом и шире в плечах, чем Саша Санин. - Кто самый высокий, тому две порции.

  - Ну, да, а это не хочешь? - закричал Саша, показывая комбинацию из трех пальцев. У общего котла началась ссора, и дело уже доходило до кулаков, но, к счастью, явился дежурный офицер и скандал прекратился. Но тут же начались вопросы: почему не подвозят воду, почему не хватает сахара, почему каша холодная, почему свинина такая жирная?

  - Успокойтесь товарищи! Партия о вас заботится, намечено улучшение снабжения и подвоз воды, потерпите немного, не хлебом единым жив человек. Сегодня, видите и завтрак подвезли, не везде такое бывает, да и мы стараемся обед с ужином вместе и тут же на завтрак что˗то. Но не всегда. Бензин надо экономить. Радио проводка у вас функционирует нормально, так? так. А это уже что-то. Надо больше уделять внимания духовной пище. Чаще слушайте передачи о жизни и деятельности Ленина и Сталина. Вскоре мы организуем кружок по изучению краткого курса истории ВКП (б). Там все сказано.

  - Но мы вчера посуду не могли вымыть из-за отсутствия воды, остатки пищи прокисли, что если мы отравимся? - спросил солдат Санин. - А в Кратком курсе истории ВКП (б) об этом ведь, наверняка ничего не написано, верно, товарищ старший лейтенант?

  - Верно, не сказано. Зато там сказано другое...более грандиозное, чем все наши желудки вместе взятые. А что касается котелков...вытрите их пока полотенцами, только очень тщательно. В тех местах, где пища присохла к миске, поплевать можно и растереть. А в войну? Всякое бывало. Бывало, один котелок на весь взвод приходился. И что же! выжили. И не только выжили, но и победили сильного, могущественного врага. А почему победили? да потому что были сильны духом. Имя Сталина нас всех вдохновляло, имя Ленина нам предавало мужества.

  - А заградительные отряды для чего использовались? - задал кто-то провокационный вопрос.

  - Надо было, значит, использовали, прошу не задавать провокационных вопросов. Кстати, вспомнил, у меня чистый котелок есть, могу одолжить.

  Но солдаты уже подставляли немытые котелки и им накладывали еще не совсем остывшую кашу. Каждый доставал алюминиевую ложку из-за голенища сапога и принимался уплетать свою порцию.

  После завтрака я позвонил в Обсерваторию, принял данные, обработал их и передал по назначению. Это были данные, полученные из минской обсерватории.

  - Саша, учись. Тебе потом все это делать одному, - сказал я Санину.

  - А я так понял, что ты останешься у нас, - сказал Санин и улыбнулся.

  - У вас? Ни за что в жизни. - Я воспринял это как шутку своего товарища.

  - Время покажет, - загадочно произнес Саша.

  - Что будем делать дальше?

  - Нечего делать. Мы свободны весь день и всю ночь, до утра. Хочешь, пойдем гулять?

  - Пойдем, а куда? - спросил я.

  - Пойдем, прогуляемся, окрестности посмотрим, на немецкое кладбище поглазеем. Наши заклятые враги, разносчики империалистической заразы теперь нам не опасны. Ты увидишь, сколько их там полегло.

  - Надо докладывать капитану Коваленко, что мы уходим, куда мы собираемся?

  - Я думаю: нет. А впрочем, как хочешь, - ответил Саша.

  - Я все же пойду, - сказал я, - нехорошо без разрешения начальства отлучаться.

  - Иди, я не возражаю. Только ты новенький, как себя поставишь, так и будет, к тому же ты из штаба армии, житель столицы.