Однако в глубине души она ждала, что инициативу проявит Тэхён. Может быть он наклонится к её уху и спросит, не передать ли ей блюдо с другого края стола? Может быть он уточнит, комфортно ли ей? Не пора ли домой? Но Тэхён был взбудоражен, глаза его блестели то ли от выпитого, то ли от захлестнувших эмоций, и он шутил больше обычного, спорил с кем-то о политике, размахивая руками, и совсем никакого внимания не обращал на Дженни.
– Да там нет ни одного приличного человека, ты меня понимаешь? Ты мне про ебучую теорию говоришь, а я тебе по фактам, – он в очередной раз махнул локтем, и только что наполненный официантом бокал, перевернулся прямо на Дженни.
Холодная жидкость залилась в декольте, мокрая ткань неприятно прилипла к коже.
– Ничего, сейчас я быстро всё поправлю, – Дженни взяла со стола сумочку, отодвинула стул, краем глаза словила удивлённый взгляд какой-то девушки, направленный на Тэхёна.
Он продолжил разглагольствовать о людях, что сидят в правительстве, не обращая внимания на внезапно изменившуюся атмосферу.
Дженни не понимала в чём дело, тихо спросила у официанта, как пройти в уборную. Девушка, чей взгляд она поймала, последовала за ней.
– Очень жаль, что такое красивое платье теперь испорчено, – девушка достала из сумочки салфетки, протянула их Дженни, – меня зовут Суджин, понимаю, что сложно было нас всех сразу запомнить.
– Спасибо большое, я Дженни Ким.
– Я знаю, – у Суджин была приятная улыбка, но Дженни чувствовала, что она хочет сказать что-то ещё. Она вышла не просто для того, чтобы помочь с платьем.
Они старались вытереть платье салфетками, но получалось не очень. Джении стало холодно, а ещё резко захотелось домой. Принять горячий душ, надеть тот костюм, который ей выдал Тэхён, и залезть в кровать, обхватить Джису двумя руками – та будет сопротивляться, она не любит излишнюю тактильность, но Дженни крепко-крепко сожмёт её в объятиях, вдохнёт запах крапивного шампуня для волос и чистого постельного белья, и заснёт, оставив все тяготы в этом бесконечном и мучительном дне.
– Мы так три часа будем возиться, – Суджин выкинула последнюю салфетку из пачки в урну, нахмурилась, сняла с себя пиджак и осталась в открытом топе, приоткрывающем живот. – Возьми.
– Зачем? – Дженни не очень соображала, она была расстроена, а ещё разум туманили несколько бокалов вина. Она не привыкла к тому, что вино может быть вкусным, не отдавать спиртом, и поэтому пила быстро. В клубах её поили виски или джином, а домой она покупала только самое дешёвое, чтобы легко вписать в бюджет. В тот вечер она не хотела напиваться, просто было приятно ощущать на языке терпкость и сладость, смаковать напиток, а не стараться поскорее его проглотить, чтобы забыться.
– Сними платье и надень пока пиджак. Под сушилкой просушится быстрее.
Дженни понятливо кивнула. Пиджак, который она накинула на плечи, пах духами и сигаретами. Она ни в том, ни в другом не разбиралась, но запах этот точно был синонимом к слову «богатство». Пахло приятно и немного унизительно.
Она стояла, кутаясь в бархатную ткань, а незнакомая, по сути, девушка, пыталась высушить её платье. В этом было что-то странное и противоестественное. Нереальное. Дженни хихикнула.
– Что такое? – Суджин, продолжая перемещать платье под орущей сушилкой, бросила обеспокоенный взгляд на девушку.
– Просто мне всё это странно, – Дженни поняла, что наступил тот момент алкогольного опьянения, когда хочется на весь мир трепаться о своих секретах. Когда кажется, что раз ты этот мир так самоотверженно, так бесконечно любишь, он просто не может не полюбить тебя в ответ.
– Не переживай, Тэхён сегодня не в лучшем расположении духа, но у него такое бывает. Потом он обязательно извинится за своё поведение.
– Тэхён? – Дженни не сразу поняла, о чём говорит её новая знакомая.
– Вы же ещё не так давно встречаетесь, да? – Не дожидаясь утвердительного ответа, Суджин продолжила: – Он иногда становится очень зацикленным на себе и не обращает внимания на то, что причиняет боль другим людям. Мы привыкли. Правда, то, как он сегодня с тобой поступил, это очень обидно, но помнишь историю про Бама, собаку Чонгука?
– Да, её долго искали, а она всё это время дома была, – у Дженни мелькнула мысль о том, что, возможно, сейчас она проходит экзамен. Её проверяют: насколько внимательно слушала, старалась ли вникнуть в разговор? Глупая мысль. И ей должно быть всё равно на то, что подумают его друзья. И всё же им хотелось понравится. Нет, даже не так. Дженни хотела войти в их круг. Хотела стать частью их историй тоже.