Право хотеть

Вскоре за Старковым бежало всего два волка, но и бросать было уже нечего. От одного удалось отделаться, швырнув ему фляжку с портвейном, а вот второй оказался более упрямым. Он не польстился ни на Старковский фрак, ни на манишку. Брюки и кеды он тоже проигнорировал, равно как майку и трусы, и еще долгое время гонял его по лесным дорогам. К утру Старков выбежал из леса на какие-то рельсы.

«Вот вам, ублюдки, и потомственный граф!!!» — думал он, прыгая по шпалам вслед за уходящим товарняком. Догнав последний вагон, он уцепился за скобу и вскарабкался на крышу, где его, оказывается, уже поджидал филин.

— Ёпперный театр! — изумился тот. — Живой! Не ожидал я от такого ублюдка... Трудновато было бежать, а? Силой их не возьмешь, но я тебе помогу, пожалуй...

Поезд набирал скорость. Матерый лысый волк прекратил погоню и, усевшись на рельсах, тоскливо и протяжно завыл. Старков показал ему язык и, повалившись на гору угля, мгновенно заснул.

«Волшебник Ахтыгата»

Сёма чуть не упал в обморок, когда, открыв дверь, обнаружил на пороге совершенно голого субъекта в драных носках и с черными от сажи руками и головой. Позади него смущенно переминался с ноги на ногу филин.

— Э-ээ... — неуверенно начал Сёма. — Вы хотите сфотографироваться?

— Дык Сёма, браток, — просипел загадочный нудист, — это же я, Старков!

— А это кто? — ошарашено выдавил тот, указывая на филина.

— Это со мной, — буркнул Старков. — У тебя что-нибудь есть поесть?

— Только холодец...

— Не говори мне про холодец! — внезапно заорал тот и, на ходу стягивая носки, направился в ванную. Филин же вперевалку прошелся по комнате, разглядывая корешки книг в шкафу. Подцепив лапой толстый том с надписью «Папюсъ» на обложке, он взгромоздился на стол и, достав огромный лорнет, принялся за чтение, бормоча про себя: «Так... «Практическая магия». Хм... Для начала сойдет...»

— Ты эта... оппаньки... не пугайся! — донеслось из ванной сквозь плеск воды. — Он говорящий. А зовут его Эрнст Амадей Теодор Фридрих-Вильгельм фон Броккен, а попросту — Потапыч.

— Что стряслось-то? — наконец, пробормотал Сёма. — Где техника? Где деньги? Что там с графом?

— Не говори мне про технику! Не говори мне про деньги!! — все больше распаляясь, выкрикивал Старков. — Не говори мне про графа!!! Что ты пристал ко мне со своим графом?!

Напялив старую пижаму Сёмы, который, кстати, был чуть ли не вдвое ниже Старкова ростом, он подхватил филина и удалился, хлопнув дверью.

Сёма остался стоять посреди комнаты в полной растерянности.

Вернувшись домой, Старков накупил уйму продуктов, после чего, по наущению филина облазил все библиотеки и книгохранилища в поисках редких книг по магии и ведовству и засел за их изучение. Филин, правда, с негодованием отверг большую часть трактатов, оставив следующие:

А. Жадин-Говядин «Демоны Забайкалья, определитель»

Соломон ибн Дауд «Младшие джинны и их дрессировка»

Т. Савская «Травник Соломона с атласом»

А. Дюма «Жозеф Бальзамо» (в двух томах)

Р. Ферфлюхтер «Введение во искушение»

К. Кастанеда «Дверь в иные миры»

О. Тош «Растафари, вудуизм и музыка рэггей»

В. Потапов «Азбука колдовства»

И-Цзин — «Книга Перемен»

С. А. Тана «Черная библия на всех»

Е. Роттердамский «Инкубы и суккубы»

Malleus Maleficarum — Молот ведьм

Александр Де Клер «Волшебные палочки. Сделай сам»

Джон Де Мандевилль «Грифоны»

Урсула Ле Гуин «Волшебник Земноморья»

Роберт Говард «Голуби Преисподней»

А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада «Бхагават-Гита»

Карл Бёме «Хроника падения Люцифера»

Иоганн Кеплер «Движение небесных сфер»

В. Соловьев «Божественная премудрость»

Омен (четверокнижие)

Томас Торквемада «Прикладная дьявологика»

Колдовская премудрость оказалась весьма сложной, а филин, несмотря на свое обещание помочь, проводил все дни напролет у телевизора, с одинаковым интересом воспринимая все программы — от выпусков новостей до рок-концертов. На просьбы Старкова разъяснить ему тот или иной абзац, он нетерпеливо отмахивался и лишь иногда просил сбегать в зоомагазин за свежими мышами.

Однажды, когда Старков провел два дня в гостях у Сёмы, беспробудно пьянствуя, оголодавший Потапыч вооружился мышеловкой и прочесал подвал, вернувшись оттуда с дюжиной мышей на кукане. Подвязав салфетку, он съел их всех за один присест, после чего слег с высокой температурой. Когда Старков вернулся, то обнаружил в своей кровати страдающего Потапыча с градусником в клюве и в состоянии мрачной меланхолии. Старков неделю выхаживал его, отпаивая горячим портвейном с сахаром, не обижая при этом и себя. Вконец окосевший филин заявил после этого, что его пошатнувшееся здоровье требует лечения на водах, и улетел на месяц в Ессентуки.

К этому времени Старков уже осилил большую часть магической литературы и перешел к практике. Начал он с простейших вещей — заставлял книги летать, наполнил квартиру едким зеленым туманом, варил кофе без огня и вызвал на стене большое светящееся пятно, которое потом не смог удалить, сколько ни пытался. Напустив на Сёму радикулит, Старков понял, что пора переходить к серьезным заклинаниям. Не было только повода.