Право хотеть

К пятнице, измотав противника в предшествующих боях, Старков перешел в наступление. Обезглавленная армия продуктов дрогнула и стала отступать; на прежних позициях остался один лишь кальмар — он заперся в ванной, как в бункере и брызгался оттуда рассолом. Картошку Старков загнал в духовку и благополучно там запек. Макароны объелись геранью, заплесневели и скончались. Вооружившись дедушкиным палашом (дедушка был ветераном Бородина), он порубил на лету все коврижки и съел их за завтраком.

А вот варенье поймать так и не удалось — оно все время ускользало из рук. Отчаявшись, Старков применил бактериологическое оружие и рассыпал по комнате пачку дрожжей. Варенье, почувствовав неладное, залезло в банки и закрылось крышками, но дрожжи сделали свое черное дело, и через пару дней все банки повзрывались.

Победа была полной. Даже кальмар капитулировал — Старков перекрыл ему воду, и тот, засолившись, стал прекрасной закуской.

Прибравшись в квартире, Старков решил отпраздновать это событие, снял с антресолей ящик молдавского розового и тут услышал стук в окно. Оказалось, вернулся Потапыч. Выглядел он отдохнувшим, благоухал кахетинским и шашлыками, и к тому же здорово раздался вширь.

Скушав кальмара под портвешок, осовевший филин поплелся спать, но был атакован засохшим вишневым пирогом, который все это время прятался под подушкой.

— Отстань, ублюдко, — добродушно сказал Потапыч, забираясь на кровать. Пирог, к немалому изумлению Старкова, грохнулся на пол и больше не двинулся.

Так было найдено универсальное заклинание против зомби, впоследствии названное «Формулой Потапыча-Старкова». Правда, действовало оно только в том случае, когда маг выпил розового портвейна.

«Ветер Ахтыгата»

На следующее утро проспавшийся Старков решил-таки наконец напасть на цитадель графа Дракулы и обрушить на нее всю свою магическую мощь. Филин, основательно подогретый портвейном, всячески подзуживал новоявленного колдуна и требовал поскорее отправляться в путь. Кстати, именно Потапыч предложил лететь по воздуху, мотивируя это тем, что так, мол, веселее.

Облачившись в стеганный узбекский халат и дедушкину чалму (дедушка был факиром), Старков влез на крышу и стал петь тягучее заклинание, призывая волшебный ветер. Бороду, необходимую для полетов, он отрастил еще раньше, опять же, по наущению Потапыча. Допев заклинание до конца, Старков был подхвачен мощным порывом и растворился в ночи.

Со свистом рассекая холодный воздух, Старков несся над спящими городами, лесами и полями, громко хохоча от распиравшей его силы и обгоняя самолеты, сов и многочисленных ведьм. Потапыч уцепился когтями за полы старковского халата и ехал зайцем.

Вскоре показался замок. Старков сбавил скорость и для начала решил облететь его кругом, чтобы осмотреться. Филин расправил крылья и полетел в противоположную сторону с той же целью.

Замок оказался огромным. Старков с любопытством заглядывал в освещенные окна, выписывал кренделя вокруг шпилей и крутил флюгера, пока не столкнулся с Потапычем, который на всех парусах мчался ему навстречу.

Столкновение было ужасным. В небе сильно громыхнуло, во все стороны брызнули искры, и ветер стал мощным ураганом. Придя в себя через пару минут, Старков обнаружил, что летает вокруг замка, и все заклинания вышибло из головы. Пару раз он догнал и перегнал беспомощно трепыхавшегося Потапыча, который что-то неразборчиво кричал.

Во дворе замка толпился народ. Все смеялись и показывали на Старкова пальцем. Пролетая мимо северной башни, он увидел на балконе самого графа Цепеша, который изучал его в зрительную трубу.

К концу недели Старков понял, что заклинание замкнулось само на себя и нейтрализации не поддается, по крайней мере, до ближайшего солнечного затмения, которое ожидалось здесь лет через пятьсот.

«Вот ёпперный театр, попал в оборот! — мрачно думал он, — говорила мне бабушка: рожденный ползать летать не может!»

После непродолжительных осцилляций система пришла в равновесие, и Старков стал облетать вокруг замка ровно за час. Потапычу повезло больше — один виток он делал за двенадцать часов. Постепенно эта парочка стала для обитателей замка чем-то вроде хронометра, который, к тому же, шел с завидной точностью.

Вдобавок ко всему, гости графа Цепеша получили новое развлечение: каждый час мимо окна проносилось странное существо в халате, чалме и с длинной бородой, которое, если его раздразнить, неистово ругалось, плевалось и корчило умопомрачительные гримасы. Был составлен график появлений Старкова у того или иного окна, который выдавался гостям вместе с приглашением.

— Господа! — объявлял в разгар праздника мажордом. — Через пять минут мимо северной башни пролетит Старков! Милости просим всех на балкон!

— Старков? — обычно спрашивали новички. — А что это?

— Как! Вы не знаете Старкова? — восклицали завсегдатаи графских балов. — Идемте скорее — это так забавно!

Особенно Старкова выводила из себя длинная галерея, вдоль которой приходилось лететь минут десять, и гости могли следовать за ним, дразня и доводя до бешенства.