Право на меч

Со стороны он мог бы сойти за хорошего человека. Вот только я знал, что добряки не приживаются в Воснии.

Не меньше сотни солдат окружило наспех состряпанный помост. Еще совсем недавно здесь, под скорбным ликом Матери, вешали людей, теперь же наметили праздник.

– Тишина! – надрывался Стефан. – А ну тихо!

Не то чтобы его крики могли унять болтовню в задних рядах. Вперед высунулись уцелевшие солдаты Урфуса и Маркеля – их любопытные и помятые рожи красовались за плотной стеной из гвардейцев. Хуже всех выглядел солдат с перемотанным лицом: повязки налезали на единственный глаз, второй был полностью закрыт потемневшей тканью. Толпа то и дело толкала бедолагу то вправо, то левее, то прямиком в спину гвардейца. В какой-то миг солдат чуть не потерял равновесие и попытался схватиться за соседа. Тут-то я и увидел обрубок руки.

«Коди, верно? Выжил», – и последнее явно не было моей заслугой.

Ловкач поднял на меня взгляд и тут же увел его, сделав вид, что не признал.

«Дьявол, я все-таки запомнил, как его зовут».

– Триумф и празднество, – вдруг громко сказал Эним Годари, – вот для чего мы собрались сегодня, друзья!

Загремел хор голосов. Эним дождался, пока солдаты уймутся. Брови на его лице поднялись еще выше.

– Большая победа позволяет забыть о цене, не так ли? – Солдаты переглянулись. – Но я бы хотел начать с тех, кто не смог стоять здесь. Разделить с нами победу. – Казалось, Эним вот-вот всхлипнет – так дрожал его голос. – Победу, которая в той же степени принадлежит и им!

– Это он про кого? – шепнул солдат позади. – Ниче не слышно!

Эним справился с голосом и заговорил рублеными фразами:

– Благородные души…

«Большинство из них вовсе не было благородными не только по крови, но и по делам».

– Встретили свое солнце…

«Да и солнца у них было предостаточно. Некоторые пролежали под ним трое суток, прежде чем тела предали огню».

– Господин Эйв Теннет, – Стефан благостно вздохнул, подсказывая. – Герольд, первый враг теней…

«Укротитель собственных фантазий», – я хмыкнул.

Прощания затянулись. Эним Годари обладал удивительной памятью: он перечислял капралов поименно, не подглядывая в свиток. Может, и выдумывал на ходу – во всем войске не нашлось бы того, кто решился бы исправить господина второго Восхода.

– Лучшие из лучших, – всхлипывал незнакомый солдат по правую руку и вытирал сопли рукавом.

Я отошел чуть левее. Мой сосед слева напоминал кремень – пусто глядел перед собой.

– Вечная память тем, кто сражался за… – Эним моргнул и прервался, будто и сам не понимал, за что мы, собственно, гибли. Тут же рядом с ним засуетился Хенгист и что-то нашептал. – За свою семью, друзей, близких! – Эним переглянулся с сержантом, добавил чуть громче: – Тем, кто положил конец мятежу!

Солдаты откликнулись менее уверенно: постучали кулаками в грудь, позвенели доспехами.

– Ура Восходам!

– Солнце на горизонте, солнце…

Не стоило и уточнять – все ждали наград, а не очередной проповеди, скорбных причитаний и бесед о том, что давно утрачено. Видит небо, в речах Годари был еще хуже, чем я.

– Сейчас, сейчас, – от нетерпения толкался солдат позади. – Дождалися!

Свиток в руках Энима поменялся. По рядам прошел вздох облегчения. Гвардейцев толкнули поближе к помосту, образовав неровный овал. Казалось, стоит уступить еще два шага, и жадные солдаты набросятся на господ, поделят содержимое ящиков, сдерут одежду с графа, как не раз поступали с мертвецами…

– А теперь о живых вспомнили, – буркнул кто-то с третьего ряда.

Грустные широкие брови Энима сдвинулись, когда он развернул новый свиток. Гвардейцы оттеснили толпу на пару шагов. Стефан топнул ногой, отчего помост скрипнул.

– Тишина! Ти-иха-а!

Сопение бойцов и шорох бумаги – краткий миг тишины.

– Лэйн Тахари! – громко объявил Эним и растерянно посмотрел на толпу.

Я вздрогнул.

«Первым? Не слишком ли…»

– Есть такой?! – гаркнул Стефан, высматривая наш ряд. Кажется, он специально меня не замечал.

– Нельзя ли побыстрее? – взвыл писарь за спиной Энима, словно у него чернила вот-вот высохнут.

На негнущихся ногах я вышел вперед. Блеск сотен глаз, шепот и беснующийся на ветру штандарт. Шаги по брусчатке, которую мы заливали кровью на прошлой неделе. Брусчатка, на которой лежали тела и в которую втыкались стрелы…

Я выдохнул и ускорил шаг. Не помнил, как оказался у помоста и как преклонил колено. Эним Годари грустно улыбнулся, посмотрев на меня свысока. Опустив подбородок к груди, я видел лишь его вытянутую тень с неправдоподобно короткими руками. Зашуршала ткань, и к первой тени прибилась вторая – Стефан.

– За верную службу и храбрость. – Тень графа взяла в руки нечто похожее на сверток. – Я, Эним Годари…

«О какой награде шла речь?»

Я покосился на толпу слева. Шайка Кромвеля стояла в первом ряду, и казалось, они вот-вот бросятся с кулаками на графа, меня или гвардейцев. Нетерпение читалось на их лицах, словно мы стояли у отхожего места второй час.