Право на меч

Он не мог знать, что я ношу два клинка. И что я взял правую керчетту в левую руку. Я сделал вид, что зацепился пяткой за грязь. Враг бросился ко мне, как голодный пес на кости. Дзынь! Я ударил по шлему, отведя борт щита.

– Х-х! – зашипел Барн.

«Тебя завалит твоя уверенность!»

Я уже подсек его и толкнул прочь. Должен был услышать грохот и звон. В глазах потемнело. Меня отпихнули обратно, и я отступил, доверяя лишь ощущениям в ногах. Рвано глотнул воздух. А когда прояснилось, мне в лицо уже полетело острие топора. Хрясь! Железо вошло в щит. Я мог бы обернуть удар в свою пользу. Мог бы подсечь, свалить.

Но сердце бешено колотилось о ребра. Я устал и не мог доверять своему телу.

– Эй, дохляк! – вдруг послышался голос Руш. – Тебе совсем не нужна та десятка?

Выходит, она осталась посмотреть бой? Я едва улыбнулся.

«Никакой спешки. Медленно, верно. Шаг за шагом».

Наемник явно злился – нападал, как обезумевший. Или почувствовал, что я ослаб. Выматывал, пугал, давил натиском. Я сделал вид, что не заметил, как отступил почти вплотную к телам.

«Пойми, чего желает твой противник».

И размажь его.

Я пошатнулся, чуть наклонившись влево, едва коснулся мертвеца сапогом. Так, будто вот-вот упаду. И Барн клюнул, поспешил. Высунулся слишком далеко.

Я обогнул его справа, ударил по локтю со всей оставшейся силой.

– Гх!

Лучше звука и не придумать. Когда под шлемом что-то булькает или мычит – значит, дело сделано. Керчетта проскочила вбок, чтобы завершить бой.

Дзынь! Я попался, как дитя. Топорик на короткой дистанции – страшное дело. Враг извернулся и прихватил керчетту, заблокировав у нагрудника. А потом подло ударил сапогом. Боль пронзила колено, и я прорычал сквозь стиснутые зубы. Как же я плох с чертовым щитом!

Мы сцепились, рыча. Я не дал врагу замахнуться, навалился на подбитую руку и вытащил клинок. Раскрылся. Барн мог бы разбить мое лицо обухом, но я толкнул его в сторону мертвеца.

– Ах, – удивился он, взмахнул руками и нелепо плюхнулся на задницу.

Я выбил топор из его ослабевшей кисти, пока он в ужасе смотрел на керчетту у горла.

«Пусть враг думает, что ты способен на худшее. Даже если вы на бескровном турнире», – говорил Саманья. И был, как всегда, чертовски прав.

– Твоя взяла, – буркнуло в шлеме. Барн все еще укрывался щитом, будто я безумец и мечтаю сразиться с еще тремя его дружками, пустив лишнюю кровь.

Кажется, Васко присвистнул. А может, это были наемники. В Воснии все делали не вовремя.

После хорошего боя и грязный воздух слаще. Мы оба пытались перевести дух. Наемник – сидя на заднице рядом с мертвецом. А я – стоя на соломенных, бесконечно усталых ногах.

– Неплох, да? – я усмехнулся.

Я выложился, как мог. Хуже, чем умел когда-то. Саманья бы повалил меня три раза и поранил бы руку. Но я сражался против наемника Воснии, который мнил о себе слишком много.

Выходит, я еще не забыл, каково это – побеждать. Даже не на песке, а на замерзшей северной земле, в неудобной одежде и при плохой еде.

Барн промычал и потряс правой рукой, явно проверяя, насколько сильно ему досталось. К нам уже спешили.

– Все, эй! – крикнул, а затем присвистнул любитель счета.

Крикнул зря: я и так не собирался продолжать.

– Во дает, – подивился до того молчаливый наемник, все так же придерживая булаву.

Я сделал осторожный шаг назад.

Главарю подали руку, но он сам поднялся на ноги. Принялся отряхивать серые подштанники от земли. Я стоял, стиснув зубы. Переглядывался с остальными наемниками, старался не выдать слабости. Стоял и ждал, что они вот-вот сорвутся в мою сторону и я буду биться до последнего, пока не…

– Ты откуда, парень? Как звать? – Барн уже поднял забрало. И глядел с удивлением и улыбкой.

А может, хорошо их изображал. Вот, даже ладонь протянул.

– Лэйн. – Я представился просто и вежливо. Без наглости. Теперь мне точно не стоило никого злить. Плевать на фамилию отца и корону турнира. Хоть когда-то от них бывал толк в Воснии?

– Просто Лэйн? – Барн еще больше удивился, а руку так и не убрал.

– Из отряда капрала Гвона. А еще…

Я резко осекся. Помолчал. Откуда я в самом деле? Было ли Содружество моим домом? А Криг?

Барн не убирал руку.

– А еще?..

Растерявшись, я просто скрепил рукопожатие.

– Неважно.

У наемника была теплая ладонь. Меня не пырнули ножом, не сжали пальцы добела, не попытались повалить и выломать запястье. Простое рукопожатие. Чужая ладонь в моей.

Теплая рука слабого человека, у которого есть дом.

– Я запомнил тебя, Лэйн без семьи и из ниоткуда, – улыбнулся наемник. Все его лицо блестело от пота.

Гости переглянулись. Один подошел ближе, но оружия не обнажил, только развел руками:

– Мы че, просто свалим?

– Так точно.

– Но…

Я отошел назад, чтобы оставить хоть какое-то преимущество для боя. Но Псы Гарготты недолго спорили. И быстро договорились. По счастью, в мою пользу. Выходит, не всегда уверенность – к большой беде.

Только увидев спины в кирасах, я наконец-то скинул щит на мертвеца, а затем уселся на него.

– Нет, правда… как же я хочу домой. – Я вытер пот с лица рукавом.