Право на Тенерифе

И вот теперь, подсознательно, Йохан обрадовался вызову. Он знал, что уже не сможет оставить несчастную женщину с больным ребенком в обшарпанной больнице. Он не понимал причины. Все это происходило в глубине его подсознания, все эти связи, усиливавшие его романтические чувства к Юле, были в таких слоях его ума, для которых просто не существовало слов. Они просто все вылились в мощное чувство к женщине, и этого ему было довольно.

Глава восьмая

Юля провела в больнице две непростых недели, а потом приехала ее мама. Консилиум принял решение сначала сделать Кате биопсию, и только потом выбрать препарат. Юля была на все согласна, она уже убедилась, что ее личное присутствие в больнице было не столь важно, многие дети лежали в стационаре одни или с бабушками, от этого к ним хуже никто не относился. Катя успела переболеть ОРВИ, но анализы не ухудшались. Только это немного отдалило срок биопсии. Теперь оставалось надеяться лишь на то, что она вновь не заболеет.

И вот в первые же выходные Алина позвала всех подруг к ней на день рождения. Это был семейный праздник, но Юля пришла на него сиротливо одна; ей приходилось веселиться, когда дочь лежала в больнице и готовилась к столь серьезной процедуре. У Алины стол ломился от салатов, биточков, котлет, всего, что так любят дети. Константин играл с детьми, пока Алина занимала гостей. Женя буквально плюхнулась на диван, не в силах даже пошевелить языком, чтобы предложить помощь имениннице.

– А где Эдуард? – спросила Юля.

Женя показала пальцем на дверь в детскую.

– А, за мальчишками следит, – кивнула Юля, – дает маме отдохнуть.

Женя закрыла глаза и промолвила:

– Я сейчас засну.

– Не сметь! – засмеялась Алина.

Через какое-то время толпа детей вместе с отцами ворвалась в гостиную и буквально набросилась на стол.

– Руки помыли? Фартуки надели? – только и успевала кричать Женя, недовольно глядя на супруга, который совсем позабыл о столь важных мелочах.

Но было поздно: их мальчики, один меньше другого, уже хватали со стола все подряд, надкусывали, бросали на стол, а затем пробовали другое.

– Когда третий был грудным, и то было проще! – воскликнула Женя. – Он хотя бы к столу не лез. С тремя справиться просто невозможно.

– По ним не скажешь, что у них такие спокойные интеллигентные родители, – улыбнулась Алина.

– Это точно, – отвечал Эдуард, выхватывая из рук младшего еду.

Юля внимательно наблюдала за тем, как Константин во всем помогает жене, словно они только поженились. Казалось, будто вся эта история с продавщицей была небылицей, приснившейся им всем.

Тут раздался звонок в дверь, все замерли, веселье будто на мгновение прекратилось; взрослые посмотрели на Юлю. Она не поняла их взгляда. Лишь дети продолжали хватать все со стола, ничего не замечая. Алина вскочила и пошла встречать гостью: это была Марина.

– Я ненадолго зашла, – начала она сразу извиняться, когда увидела, как на нее смотрят Алина и Женя, словно стесняясь ее.

Юля опустила глаза и стала теребить в руках бумажную салфетку, разрывая ее стороны. Все сели за стол, смущенно перекидываясь комментариями про мальчиков Жени.

– Сразу видно, мужчины растут, – сказал Костя, – такой здоровый аппетит.

– Федя так никогда не ел, – вздохнула Алина.

– Мам, – Федя, самый старший из детей, почувствовал себя сразу неловко.

– Ах, я забыла, ты уже взрослый, – рассмеялась Алина.

– Хочу сказать тост нашей Алиночке, – вдруг сказала Марина, поднимая бокал. Юля вздрогнула, но по-прежнему прятала взгляд. – Женщине невероятной красоты, духовности, доброты, ума! Будь всегда такой же прекрасной подругой, матерью, ну а главное, супругой. Японская мудрость гласит: любовь – это не когда два человека смотрят друг на друга, а когда они смотрят в одну сторону. Так и я вам желаю, дорогие мои, чтобы вы всегда смотрели в одну сторону! Будь то покупка недвижимости, машин, постройка дачи, путешествия. Хороший наряд – на свадьбу, любовь – на всю жизнь.

Алина с Костей тут же забыли про смущение, уж столь красочен был тост подруги. Алина обняла и поцеловала подругу. А затем Костя поцеловал жену.

И все-таки очень скоро Марина ушла, жалуясь на больное горло.

– Здесь дети, нечего мне их тут заражать, – сказала она, когда прощалась с Алиной.

Женя с Юлей вздохнули с облегчением, когда она ушла.

– Ну что же ты так с ней? – не выдержала Алина, вернувшись из прихожей. – Она ведь тебе ничего плохого не сделала.

Эдуард и Костя уже были в детской, играли с детьми.

– Она прозрела наконец, – съязвила Женя.

– Не знаю, девчонки, не могу смотреть на нее, и все, – вздохнула Юля, – она мне столько добра сделала, особенно когда Катя заболела. А теперь, после всего с Антоном, не могу видеть наглые лица изменников.

Алина поморщилась недовольно.

– А сама-то что мне недавно советовала? Мне, между прочим, твой совет помог. То есть ты ханжа, получается?

– Ну о чем ты говоришь, Алина! – возмутилась Женя.

– Как ты можешь сравнивать? – воскликнула Юля.