Право на жизнь (СИ)

— Если тебе так дороги твои друзья, как ты могла вообразить, что дорога им меньше? Или что я смогу позволить кому-то там отнять тебя? Ты обо всех подумала, а о себе самой? Безумная и есть, права твоя подруга… Но хочешь ты того или нет, ты не одна. Ты слышишь? Пусть не доверяешь мне до конца, я знаю, чувствую… Так мало времени еще прошло, как мне убедить тебя, что сделать?! Чтоб поняла, что для меня нет никого дороже тебя…

Нет, ничего не нужно, ваша светлость… Ошеломленная напором, я ждала совсем другого. Ругательств, обвинений… Не нужно мне никаких других доказательств, кроме этих объятий, ваша светлость! Я верю Вам, как никогда. И в то, что Вы на все пойдете, чтобы защитить. Увы… Есть кое-что еще, что я от Вас скрыла.

Аландес — крыжт с ним, мелкая заноза. Пусть варится в своей мелкой злобе, даже вспоминать не хочу об этой встрече. Да и тому убийце он больше не помощник, так, попался ненадолго на пути.

Воракис.

Что им двигало я, наверно, никогда не смогу понять. Скука — единственно разумное объяснение. Из-за нее он сам подсказал тому убийце о силе Ровельхейм. Более того, наделил его магией крови, сторговавшись себе на пользу. Со временем разочаровался в нем, с моим появлением — переметнулся. Но во всем до конца искал свою выгоду. От сути не убежишь. Как бы ни было приятно ему мое общество, а моя кровь приятнее. Тем удивительнее, что уже будучи смертельно ранен, он все же презрел все выгоды. И в его предсмертных хрипах я разобрала, кто меня спасет…

Не Мекса, не Анхельм, не Вы. У вас всех нет того, что есть у меня. А только это и поможет. Да, жертвы будут, несомненно. Но проще у себя самой вырвать кусок сердца, чем потерять всех вас.

— Ардина… Дворец оцепят, я сейчас же разошлю приметы. Но, поверь, здесь ты в безопасности. Он даже не посмеет приблизиться, я его собственными руками… А если другим понадобятся объяснения, почему я больше не отойду от тебя ни на шаг, то завтра же объявим… Если ты согласна. Нердес наконец-то будет счастлив. А я — счастливей всех. Ардина…

— Поцелуйте меня, — прошептала невпопад, не слушая. Я в своих мыслях, даже не поняла, о чем он. Сейчас мне важно только это. — Вы обещали миллион. Хотя бы один, но сейчас…

…Последний, пронеслось в голове. Не вслух, нельзя.

Поцеловал. Нежно, бережно, чуть касаясь губ, опасаясь навредить. Мне было мало. Хотелось запомнить, впечатать себе в память намертво. Осмелела, скользнула рукой по шее, притянула источник наслаждения к себе. И сама впилась в губы. К гроршам манса, к гроршам весь Свет, всю магию! Вот бы поцелуй длился вечно… Но невозможно. От сожаления и боли накатились слезы, примешивая к поцелую горечь. Шентия почувствовал соленые дорожки, напрягся. Не отпустила. Не сейчас, еще немного, прежде чем…

— Ардина? — выдохнул вопросительно моя любовь, мой свет, моя печаль.

Закончилось. Не смогу объяснить, нет сил. Просто вложила в поцелуй все то, что чувствую сейчас. Пусть запомнит, я точно не смогу забыть.

— Я побуду здесь. У Вас наверняка дела.

— Я ненадолго. Сейчас позову твоих друзей.

— Не нужно. Я хочу побыть одна.

Посмотрел пристально, не понимая внезапной перемены. Наверняка принял слезы за страх, за слабость. Пусть. Я плакала от другого. От осознания того, кем стану в скором времени. От того, что забуду эти поцелуи.

Арн Шентия ушел, пообещав вернуться, как только организует поиски человека в маске, выяснит все, обеспечит мою безопасность. А я наконец смогла остаться наедине с собой и обдумать последние слова упыря, о чем умолчала наряду с мыслями об Аландесе.

«…Тьма, Ардинаэль… Изнача… кгрх-ха… он ее боится… узнайте про Пустошь… перед ней бессилен, выжил чудом… только Тьма победит, кгрх-х… у Вас она есть, но мало владеть… надо стать…»

Стать ею.

Вот что хотел сказать Воракис. Отрешиться от всех светлых чувств, от самой магии Света, что восстанавливается потихоньку. Отречься от того, о чем мечтала. От дружбы, от любви, с головой нырнуть в черное озеро. Позволить Тьме напитать каждую клеточку, поддаться. Ненависти, страху, мести. Взрастить в себе желание убить. Забыть об уроках мэтра Сарттаса. Не просто впустить Тьму в себя — стать ею.

Если решусь на это — то мне больше не нужна белая магия. Она мешает, уравновешивает, низводит на нет все пагубное влияние черного озера. Если я хочу справиться с могущественным магом-убийцей — Свет не нужен. Свет не способен убивать. А мне надо стать убийцей. Не защищаться, не убегать — с корнем вырвать проблему, отомстить. Свет мне не нужен. Как бы я не мечтала о нем, не радовалась даже самым малым искрам, сейчас мое спасение — Тьма.

Манс поможет. Он проводит Свет в меня, значит, сможет и забрать. Подчистую, до истощения я буду сливать эту магию в него, проводника. Оставляя только коварно обволакивающую Тьму. Я помню ее шепот, помню эту неспособность сопротивляться злости, отчаянию, это вырывающееся черное пламя. Теперь будет так.