Право первой ночи для Лорда Тьмы

Я отказываюсь от лекарства как раз поэтому: если все девушки уснут, кто-то должен хранить их сон. Тем более мне удалось урвать пару часов и подремать после долгой и изнурительной «прогулки» по северному крылу замка.

Позаботившись о Кирине, целитель неторопливо складывает пузырьки в мешок, будто не желает покидать нас. Я тоже хочу, чтобы он задержался. Несмотря на то, что Сеот норзиец, мужчина не вызывает страха… Зогг подери! Он единственный, с кем можно нормально поговорить.

— Как ваш шкаф? — выпаливаю, когда он поднимается. — Получилось поставить полки?

Сеот с улыбкой опускается обратно и, глядя на меня, мягко отвечает:

— Всё хорошо, вельера. Благодарю вас за помощь.

Задыхаюсь на миг — он первый, кто не относится к бытовому магу так, будто чинить всё подряд — моя безусловная обязанность. Щёк моих касается жар. Я отворачиваюсь и поправляю тонкое покрывало на плечах спящей Кирины.

— Это было несложно. Жаль, что лорд не позволил мне доделать то, что я начала.

— Лорд не позволил? — Кажется, он удивлён. Но в следующее мгновение по лицу Сеота пробегается лёгкая тень понимания, губы изгибаются в невесёлой улыбке. — Ну конечно…

— Что? — настораживаюсь я и смотрю на него. — Вы о чём?

Он задумчиво молчит, взгляд целителя опускается на моё предплечье. Я машинально касаюсь золотистой вязи, в памяти вспыхивает ненароком подслушанный разговор. Голос мой понижается до шёпота, будто я затрагиваю некую тайну:

— Вы про «мрак»? Слышала, что это, — движением головы указываю на благословение Гетты, — способно на него как-то подействовать…

Он неожиданно закрывает мне рот и оглядывается так опасливо, будто ожидает увидеть за спиной Орида с мечом в руках. Бледнея на глазах, подаётся ко мне, вторая ладонь целителя накрывает мою.

— Кто вам сказал?.. Не важно! Вельера, прошу, ради вашей безопасности лучше никому об этом не говорить.

Осторожно отодвигаюсь от него и высвобождаю руку.

— О мраке?

— Нет. — Он смотрит пристально, в синих глазах вспыхивает тревога. — О другом…

— Хорошо. — Подумав, я решаюсь задать вопрос: — А что за мрак такой? Или это тайна?

Плечи Сеота приподнимаются, будто мужчина задерживает дыхание. Мазнув взглядом дверь, он вновь поворачивается ко мне.

— Вельера, вы же знаете, как в Норзии становятся магами?

— Откуда? — горько кривлюсь я. — Слышала что-то про наследственность и тёмную силу Зогга. Говорят, она ужасна и разрушительна.

— Верно, — кивает целитель и, проведя пятернёй по густым волосам, добавляет мрачно: — Разрушительна, как обоюдоострый меч.

Затаиваю дыхание, сердцем ощущая, как важен рассказ Сеота для будущего. Не только моего, а всей Гельерии.

Глава 12

В комнате царит мягкая тишина, которую лишь иногда прерывает сладкое посапывание какой-либо из девушек. Я обвожу спящих внимательным взглядом и качаю головой: бедняжки так напугались, что глаз до утра не сомкнули. Неудивительно, что лекарство Сеота соблазнило всех.

Кроме меня.

Поворачиваюсь к целителю и замечаю на привлекательном лице задумчивое выражение. Синие глаза темнеют, уголки губ опускаются, будто тема мрака болезненна. Возможно, именно поэтому мужчина не спешит делиться со мной тайнами норзийцев, и я прерываю затянувшееся молчание:

— Когда-то, ещё когда была совсем девчонкой, я мечтала стать мужчиной и отчаянно завидовала отцу. Даже наряжалась в одежду брата и подражала его голосу и повадкам.

Мои слова выводят целителя из напряжённого оцепенения.

— Почему? — растерянно моргает он, оглядывает меня с головы до ног, и я замечаю неприкрытое восхищение. — Вы прекрасны!

— Но не свободна, — равнодушно пожимаю я плечами. — Магия мужчин стабильна с самого рождения, а вельеры получают благословение лишь после замужества. Или не получают… Мне так хотелось помочь отцу, но приходилось делать это тайком, молясь милосердной Гетте, чтобы магия сработала. Знаете, каково это — ощущать себя деревом без корней? Чувствовать силу в руках, не зная, как она себя поведёт? Это будто…

— Меч без рукояти, — неожиданно кивает он.

Я на миг замираю от жуткого сравнения и мотаю головой:

— Нет. Моя сила никому не вредит.

— В отличие от мрака, — эхом вторит целитель.

По спине моей ползут противные мурашки. Да что же за мрак такой? Но я молчу, чувствуя, что сейчас Сеот готов раскрыть мне это. Возможно, норзийца подтолкнула к рассказу моя откровенность. А может, он ждал, убеждаясь, что девушки крепко спят.

— Вы говорите о своей магии как о благословении… — Речь целителя едва слышна, и я подаюсь вперёд, чтобы не упустить ни слова. Сердце колотится в груди громко и размеренно, будто секрет магии северян откроет мне нечто важное. — …А мы принимаем силу как проклятие.

— Почему? — удивляюсь я и, вспомнив о разрушительной магии лордов Тьмы, осекаюсь. Шепчу: — Чем норзийцы платят за своё могущество?

Сеот печально улыбается, а в глазах мужчины снова мелькает восхищение.

— Вы умны, вельера. Уверен, вы сможете понять мои слова правильно. Но примет ли их ваше горячее сердце? Наверняка война оставила шрамы и в вашей душе.

Я тянусь и касаюсь кончиками пальцев предплечья мужчины.