Право Рима. Константин

Константин уже пообедал в императорском дворце, когда в Риме стало известно о разгроме хвалёной азиатской конницы, падении Турина и Медиолана. После обеда Константин принял у себя главу городского совета, предъявил ему подлинник указа Галерия о веротерпимости по отношению к христианам. Прочитав его, тот согласился, что данный указ является обязательным для исполнения на всей территории Римской империи. В тот же день копии указа были отосланы во все города северной Италии.

Максенций был в бешенстве. Он ходил по кабинету, размахивал руками и орал:

— Тридцать тысяч закованных в железо всадников были разгромлены в течении нескольких часов, как это возможно? Как это возможно, кто мне может сказать? Что у Константина было сто тысяч воинов?

— Успокойся, мы пока точно не знаем потери возле Турина, — пытался его урезонить Нумерий.

— Турин закрыл ворота перед моими войсками, а потом сдался Константину! — не унимался Максенций.

— Не всё ещё потеряно, Руриций Помпиан стоит с войсками в крепости Верона. Эту крепость Константину никогда не взять, — произнёс Нумерий.

— А зачем ему её брать, он теперь может сразу идти на Рим, — истерично закричал Максенций, — и через три дня он будет здесь.

— Константин не пойдёт на Рим пока не возьмёт Верону, он не так глуп, чтобы оставлять у себя в тылу Руриция Помпиана, — ухмыльнувшись, сказал Нумерий.

— Наверное, ты прав, — подумав, сказал Максенций, — но всё равно надо сходить к чревовещателям, они мне всегда всё точно предсказывают.

— Сходи, конечно, — улыбнулся Нумерий.

— А ты не улыбайся, думаешь, тебя Константин пощадит?

— Слушай, ты же правитель Рима, с тобой весь римский народ, вся преторианская гвардия, гарнизон, у тебя тысяч восемьдесят воинов наберётся. Если надо можно набрать ещё тысяч тридцать войска, у тебя нет причин для беспокойства, даже Ганнибал не смог взять Рим.

— Ты прав, надо набрать ещё войска, — нервно произнёс Максенций, и крикнул охране, — вызовите ко мне префекта Себастьяна!

— Дорогое это удовольствие быть императором, — глядя в глаза Максенцию, произнёс Нумерий.

— Да, не дёшево мне армия обходится!

— У тебя есть свой монетный двор, так что проблем быть не должно.

— А где столько золота взять, ты же мне своего не дашь?

— Да у меня-то, откуда, — улыбнулся Нумерий.

— У тебя золота больше чем у меня, — усмехнулся Максенций.

— У меня наличности нет, все средства в деле, ты же знаешь, — улыбаясь, солгал Нумерий, вот уже целый год, переводивший все свободные средства в золотые солиды Константина.

— Твоя империя побольше моей будет!

— Да какая империя, одна торговля!

— Зато по всему Mare Nostrum (Наше Море — римское название Средиземного моря).

— Ты прав, торговля не знает границ, — усмехнулся Нумерий.

— Вот я и говорю, мои владения имеют гораздо меньшие границы, чем твои, — возвращаясь к грустной реальности, произнёс Максенций, увидев префекта преторианцев Себастьяна.

Нумерий не вступал в разговор императора и командира его гвардии, он просто слушал и наблюдал. Максенций приказал Себастьяну срочно набрать ещё тридцать тысяч легионеров в свои войска. На что Себастьян ему резонно заметил, что на это потребуется не меньше месяца. Император сообщил ему, что месяца у них нет, и в его глазах Нумерий увидел страх. Далее Максенций начал кричать, что уже через неделю армия Константина может появиться у ворот Рима. Себастьян всё равно оставался спокойным, поэтому Нумерий решил кое-что предпринять.

На следующий день в разных местах города жители Рима начали открыто вступать в конфликты с преторианцами. Всё это происходило в основном на рынках, собираясь группами, по пять десять человек, выкрикивая различные проклятия, они забрасывали гвардейцев гнилыми овощами. Преторианцы, вынуждены были ретироваться. На следующий день повторилось то же самое, но в этот раз преторианцы не стали отступать и в возникшей потасовке было убито двое жителей Рима. Это вызвало возмущение по всему городу, люди вышли на улицу и требовали расследования убийства от властей. Преторианцы быстро и достаточно жёстко подавили народное возмущение. Вечером Максенций выслушав доклад префекта преторианцев Себастьяна, обратил его внимание на то, что впредь его солдатам не следует появляться в общественных местах в одиночном порядке. Для сохранения общественного спокойствия были удвоены ночные и дневные преторианские патрули. Это почему-то вызвало достаточно негативную реакцию у сенаторов и жителей Рима.