Право умереть

Я посмотрел на часы. 15:18. Время ожидания составляло десять минут с того момента, как я вошел в дом, а именно в 15:15, если быть точным. Мы с Вулфом терпеливо ждали. В 15:24 мы прильнули к отверстию, что было крайне неудобно, поскольку места для двоих едва хватало. И я, наверное, уже в двадцатый раз дал себе зарок расширить отверстие.

Все было продумано до мелочей. Идеальное представление. Все трое, включая Сола, прибыли около двух часов дня, и я присутствовал на инструктаже, хотя и не на самой репетиции. Просто идеально. В 15:25 дверь между гостиной и кабинетом отворилась. Когда они вошли, Сол во главе процессии, миссис Брук повернулась на звук шагов. Не стоит ставить Солу в вину, что он выглядел не слишком устрашающе. У Сола, с его большим носом, прижатыми ушами и большим покатым лбом, при всем желании ничего не вышло бы. Первый афроамериканец оказался плечистым здоровяком, черным как смоль, в синем свитере и серых слаксах, не глаженных еще с Рождества. Второй афроамериканец, мелкий, жилистый и не такой чернокожий, был одет в коричневый костюм в тонкую полоску и белую рубашку с красным галстуком. Чистый, аккуратный, но не элегантный.

Все трое выстроились плечом к плечу у письменного стола Вулфа лицом к Долли Брук, сидевшей в красном кожаном кресле в десяти футах от них. Секунд тридцать они стояли как вкопанные, глазея на Долли Брук, а она, в свою очередь, глазела на них. В какой-то момент у нее задрожали губы, и я решил, что она вот-вот заговорит, но ошибся. Сол, естественно, считал секунды. Мы несколько раз провели хронометраж, и он отставал от меня самое больше на одну секунду из отведенной минуты. Он посмотрел на стоявших рядом чернокожих парней, и они дружно кивнули. Сол кивнул в ответ, и они все так же гуськом прошествовали из кабинета, на сей раз не в гостиную, а в прихожую, закрыв за собой дверь.

Я бесшумно задвинул прикрывавшую отверстие панель, и мы с Вулфом прошли на кухню.

— Приемлемо, — пробурчал Вулф.

— Ужасно пошло, но жестко, — заметил я. — Ума не приложу, почему она не завизжала, не швырнула в них чем-нибудь, не подпрыгнула и не убежала. Нет, я все-таки не понимаю женщин.

— Пф! Тебе объяснить?

— Нет. Я следовал инструкциям, и она отреагировала примерно, как и ожидалось. После такого мне просто необходимо выпить. У меня в запасе еще есть шесть-семь минут. — Я достал из буфета бутылку «Биг Сэнди», взял с полки стакан и сделал приличный глоток.

Фриц, который в это время опрыскивал в раковине водяной кресс, сказал:

— В холодильнике есть молоко.

— Только не тогда, когда я вижу, как три бугая запугивают несчастную маленькую женщину.

— Не такая уж она и маленькая, да к тому же она, возможно, убийца.

— Слово «убийца» может быть как мужского, так и женского рода. А вот слово «ниггер» исключительно мужского рода. — Я сделал еще один глоток.

— Неужели? — удивился Вулф.

— А иначе это оскорбило бы чувства темнокожих женщин. Еще одно гражданское право — оскорбляться. Лично меня оскорбляет, когда меня называют ищейкой или пинкертоном. Поэтому не смейте этого делать. — Посмотрев на часы, я сделал очередной глоток, поставил стакан на большой стол и сказал Вулфу: — Время вышло, если вы, конечно, не хотите растянуть удовольствие.

— Не хочу.

Вулф вышел из кухни, я следом за ним. Сол держал оборону в прихожей. Он уже выпустил из дому остальных членов труппы и теперь охранял выход на случай, если миссис Брук захочет улизнуть. Вулф кивнул ему на ходу и открыл дверь кабинета.

Долли Брук повернула голову и, вскочив на ноги, требовательно спросила:

— Кто эти люди?

Вулф обошел красное кожаное кресло, сел и уставился на миссис Брук:

— Мэм, сядьте, пожалуйста.

— Уловки, — сказала она. — Вечные уловки! Кто это был?

— Когда вы стоите, мне приходится вытягивать шею.

Она примостилась на краешке кресла:

— Кто это был?

— Возможно, я назову их чуть позже, а возможно, и нет. Они, очевидно, опознали вас как человека, которого где-то видели раньше. Это…

— Где?

— Позвольте мне закончить. Мистер Гудвин уже рассказал вам об информации, предоставленной мистером Воном, касательно его передвижений в вечер того понедельника. Эта информация является бесценным доказательством невиновности мистера Уиппла, однако есть один недостаток. Вы можете заявить, что все сказанное вами мистеру Вону было чистой воды выдумкой, что вы не входили в тот дом и вообще туда не ездили. Поэтому было крайне важно установить сам факт того, что вы входили в дом, а также примерно определить время, когда вы вошли туда и вышли оттуда. Что мы и сделали. Белый мужчина — Сол Пензер. Он оперативник, которому нет равных в проведении расследований. Афроамериканцы — это уважаемые граждане, которые живут в Гарлеме. Я пока не стану раскрывать имен. Вы узнаете их позже, в зале суда, если дело до этого дойдет.

— Вы что… — Конец фразы повис в воздухе. Меня потрясло, как менялось выражение ее лица по мере того, как она начинала осознавать, что ее вывели на чистую воду. — Вы хотите сказать, они меня видели?

Вулф поднял руку ладонью вверх:

— Мэм, разве я недостаточно ясно выразился?