Право в сфере Интернета

Опираясь на зарубежные исследования в данной сфере, А.И. Савельев показывает: «1) в качестве идентифицирующего лица может выступать любое лицо, а не только оператор, что расширяет понятие «персональные данные», поскольку не требуется концентрироваться исключительно на анализе возможностей отдельно взятого оператора; 2) в качестве критериев, которыми надо руководствоваться при анализе вероятности отнесения данных к личности субъекта таким «любым лицом», фигурируют (а) вероятность и (б) разумность их использования»[209].

В то же время отмечается[210], что в европейской практике права субъекта данных в соответствии со ст. 7 и 8 Хартии Европейского союза об основных правах[211] на уважение личной жизни и защиту персональных данных обычно перевешивают экономический интерес оператора поисковой системы и интерес общественности в доступе к информации через поиск, хотя может возникнуть исключение, если интерес в доступе преобладает, например, в связи с ролью, которую играет субъект данных в общественной жизни.

Российское законодательство пока не предполагает такого широкого охвата данных, которые могут быть отнесены к персональным. В то же время можно было бы рассматривать возможности защиты прав на тайну частной жизни как базу для расширения охраны личного информационного пространства лица.

В США в настоящий момент активно действуют принципы такой организации, как Advertising Initiative (NAI сети, Сеть рекламной инициативы), и «Саморегулятивный кодекс по использованию поведенческой онлайн-рекламы». Данная организация направляет свои усилия на принятие добровольных норм поведения, касающихся рекламной деятельности. В частности? они объявили, что собираются начать продвигать программу Advertising Option Icon, которая позволит пользователям узнать, какие сайты принимают участие в поведенческом отслеживании. Это даст возможность пользователям отказываться от любой направленной рекламной деятельности, если это для них имеет значение[212].

В аналогичном ключе развивается и европейское законодательство: 27.04.2016 был принят общеевропейский Регламент о защите персональных данных (General Data Protection Regulation), в соответствии со ст. 3 которого его положения применяются к обработке персональных данных, осуществляемой подразделением оператора или «обработчика» на территории ЕС. В рамках данного документа профилирование пользователей станет возможным только с их согласия, например, при заключении договора.

В отсутствие подобных разработок в российском правопорядке представляется допустимым обратиться к возможностям защиты законного интереса гражданина. Проблема регулирования управления волей индивида заключается в том, что сама по себе воля вне действия не является самостоятельным юридическим фактом, а представляет собой юридически значимое обстоятельство. В то же время, как указывает О.М. Родионова, «воля, будучи элементом деятельности, не может противоречить ее цели и социальному назначению»[213].

Притязание на защиту персональных данных выступает элементом конституционного права на неприкосновенность частной жизни. Понимание понятия «частная жизнь» позволяет включить в него различные аспекты жизнедеятельности, связанные с личностным развитием человека в обществе, не ограничиваясь только теми, которые относятся к неформальной сфере. Но требуется выработать критерии отнесения тех или иных событий к частной жизни лица. В этом может помочь практика Европейского суда по правам человека.

В практике ЕСПЧ понятие частной жизни толкуется расширительно: она не исчерпывается так называемым внутренним кругом[214], в котором лицо может жить своей личной жизнью по своему усмотрению, полностью исключая внешний мир, не входящий в данный круг, но включает аспекты «внешнего мира», социальной сферы, в которой субъект права «налаживает и развивает отношения с другими людьми и внешним миром»[215] и подразумевает наполнение смыслом самой личности в процессе жизнедеятельности. Тем самым данным понятием охватывается целый ряд разноплановых элементов жизнедеятельности и сознания человека.

А.А. Рождественский писал, что «могут существовать юридически защищаемые интересы, не будучи в то же время юридически индивидуализированными сферами интересов, т.е. не будучи субъективными правами»[216]. Г.А. Гаджиев высказал мнение о том, что позитивно не закрепленные в конституционном тексте интересы чаще всего получают свое оформление в судебном порядке[217]. Однако, как было показано выше, в России пока такая практика не сложилась. Для защиты прав граждан может использоваться применяемое в практике КС РФ понятие юридических интересов.